— По-другому я не могу, сэр. Я в этом не виноват, а вы еще меньше, — отвечал мальчик почтительно.
— Вы же знаете, Эдвард… мистер Темплмор, хочу я сказать, как это неприлично быть непочтительным по отношению к своему начальнику.
— Над мистером Макитолом я смеялся лишь один раз, насколько я могу вспомнить, — когда он споткнулся о якорный канат.
— И почему же вы смеялись над ним, позвольте спросить?
— Мне всегда смешно, если кто-то падает, — отвечал молодой человек. — И я ничего не могу с собой поделать.
— Так, сэр. Я полагаю, вы стали бы смеяться и тогда, когда увидели бы, как я барахтаюсь в запутавшихся снастях? — спросил капитан.
— О, конечно! — воскликнул юноша, пытаясь совладать с собой. — Я лопнул бы от смеха. Это было бы таким необыкновенным зрелищем!
— Ах, черт возьми! Я рад, что такого не случается! Но боюсь, молодой человек, что своим признанием вы уличили себя в проступках.
— Да, сэр, в отношении смеха, если его можно назвать проступком. Но в уставе об этом ничего не сказано.
— Нет. Но о непочтительности там кое-что есть. Вы же смеетесь, когда вас посылают на мачту?
— Но я тотчас же повинуюсь приказу, сэр, или это не так, мистер Макитол?
— Так-то так, но, выполняя приказ, вы своим смехом показываете, что не придаете наказанию никакого значения.
— Это ничего для меня не значит, сэр. Половину своей жизни здесь я провел на мачте и уже привык к этому.
— Но разве вы, мистер Темплмор, не испытываете чувства стыда за наказание? — серьезно спросил капитан.
— Да, сэр, если я чувствую, что его заслужил. Я бы не стал смеяться, если бы вы, господин капитан, послали меня на мачту, — отвечал мальчик, придавая лицу серьезное выражение.
— Вы видите, мистер Макитол, он может быть серьезным, — обратил капитан внимание лейтенанта на вид мальчика.
— Я уже все делал, чтобы привить ему серьезность, — возразил первый лейтенант. — Но мне хотелось бы спросить мистера Темплмора, почему он сказал, что чувствует стыд за наказание лишь тогда, когда его заслужил? Следует ли понимать это так, что я наказываю его всегда незаслуженно?
— Да, сэр, — смело отвечал мальчик. — Пять или шесть раз вы без какого-либо повода посылали меня на мачту, и это как раз то, почему все остальное для меня не играет никакой роли.
— Без повода, говорите вы? Свой смех вы не считаете поводом?
— Я стараюсь быть внимательным при несении службы, повинуюсь вашим приказам, делаю все, чтобы заслужить вашу похвалу, но вы всегда меня только наказываете.
— Да, сэр, потому что вы смеетесь и, что хуже всего, смешите команду.
— Но они работают так же хорошо, как и обычно, хотя и смеются. И я думаю, что им работается даже лучше, если они веселы.
— Однако позвольте, сэр! Что это у вас за право думать? — гневно воскликнул первый лейтенант. — Капитан Пламтон! Поскольку молодой человек думает, что может насмехаться над моими методами воспитания и поддержания дисциплины, то мне хотелось бы посмотреть, какое впечатление произведет на него ваше наказание!
— Мистер Темплмор! — начал капитан. — Во-первых, вы слишком развязны в своих высказываниях; во-вторых, подвержены смеху. Но всему свое время, мистер Темплмор, как для веселья, так и для серьезности. Палуба не совсем подходящее место для шуток!
— Конечно, сэр, но для этого не подходит и рея, — дерзко вставил молодой человек.
— Вы правы, она тоже не подходит, но в кубрике, когда вы со своими товарищами сидите за столом, можете смеяться сколько хотите.
— Нет, сэр! И там не разрешается. Мистер Макитол разгоняет нас, если слышит, что мы смеемся.
— Потому что вы всегда смеетесь, мистер Темплмор!
— Полагаю, что это правда. Но я никогда не имею намерения обидеть вас или быть к вам непочтительным. Я смеюсь во сне, я смеюсь, когда просыпаюсь, я смеюсь, если светит солнце! Тогда я чувствую себя счастливым. И хотя вы так часто посылаете меня на мачту, мистер Макитол, я не стал бы смеяться, а, наоборот, опечалился бы, если бы с вами приключилось несчастье.
— Я верю тебе, юноша. В самом деле, мистер Макитол, — произнес капитан.
— Хорошо, сэр, — отвечал первый лейтенант. — Поскольку, кажется, мистер Темплмор осознал свою ошибку, я не буду настаивать на своем обвинении, но хочу попросить его, чтобы он больше не смеялся.
— Вы слышите, что говорит первый лейтенант? Это все, что требуется. Прошу вас, чтобы никаких жалоб больше ко мне не поступало. Мистер Макитол, узнайте, когда будет починен фок-марс. Сегодня вечером его надо бы поставить.
Мистер Макитол ушел выполнять просьбу капитана.