Он повел пальцем, и дворцовый гвардеец поднял Чейсона на ноги, а потом снова бросил адмирала на колени недалеко от Семпетерны близ одного из огромных витражных окон зала приемов, похожего на собор. Чейсон много раз бывал в этой комнате, но на помосте — никогда; на этом возвышении в любом другом королевстве расположился бы трон, но в Слипстриме вместо него стояло несколько диванчиков, столиков, ковров и растений в кадках. Кормчий Слипстрима правил не с трона, а с кушетки. Конечно, никто, кроме него, его непременных телохранителей и нескольких доверенных приближенных, не мог ступить на ворсистый ковер, покрывавший помост, так что формально Семпетерна оказал Чейсону огромную честь, позволив ему подняться сюда.
Он с важным видом приблизился к Чейсону, шурша шлейфом.
— Итак, твой мелкий заговор наконец-то раскрыт, — промурлыкал он. — Нет, молчи! — сказал он, подняв руку. — Ты испортишь мне момент.
— Не было заговора, — сказал Чейсон. — И вы это знаете.
— А, что касается этого. — Кормчий уставился на свои ногти. — Куда удобнее, чтобы он был. Ой, не смотри на меня так! Это политика, дружок, и тебе бросаться на собственный меч не просто так. — Он наклонился, насколько позволял его наряд, чтобы заглянуть Чейсону в глаза. Понизив голос почти до шепота, он сказал: — Ты действовал благородно, и, может быть, когда-нибудь я смогу публично это признать. Хотя, вероятнее, нет, учитывая, что мне придется из тебя сделать поучительную историю и пример. Но мы оба знаем, что общественное благо сейчас важнее правды, верно ведь? Или не важнее? Чейсон, посмотри мне в глаза и заяви, что очистить твое имя важнее, чем положить конец этому мятежу и предотвратить дальнейшее кровопролитие.
На миг Чейсон лишился дара речи. Он уже было ответил «Мы можем сделать и то, и другое», но Семпетерна опять выпрямился и рассмеялся.
— Ах, какое облегчение! — сказал он. — Ты таки доставил мне чуточку беспокойства, Фаннинг. Твои поклонники были такие… рьяные.
Тут он сделал вид, что только сейчас заметил Гонлина и его команду.
— Это те добрые люди, которые передали нам адмирала?
Кто-то кивнул. Кормчий подошел прямо к Гонлину и пожал ему руку.
— Моя благодарность и благодарность Слипстрима будут вечными, — значительно объявил он. — К кому я имею удовольствие обращаться?
— Гонлин Мак, из внутренней стражи Вирги.
Кормчий уронил руку и отступил, заметно вздрогнув.
— Так! Значит, стража сочла за лучшее вмешаться, верно? Мудрое решение, не сомневаюсь. Вы почувствовали, что в Слипстриме слишком выросла перспектива анархии? Или… — он взглянул вверх, и его брови приподнялись во внезапном озарении. — Фаннинг что, якшался с монстрами? Это его тварь уселась на крыше моего дворца?
— Именно так, ваше величество, — сказал Гонлин.
— Да, я так и думал, — сказал Семпетерна. — Надеюсь, вы здесь, чтобы покончить с ним?
— Нам может… понадобиться для этого ваша помощь, — признался Гонлин.
Чейсон насмешливо фыркнул. Он с трудом отслеживал нить разговора, но упрямо цеплялся за те мелкие обрывки, которые мог разобрать. Ему следовало прямо сейчас что-то сказать Кормчему, но он не мог сообразить, что именно. Чейсона переполняла беспомощная ярость. Он хотел бы всыпать Семпетерне по первое число прямо здесь и сейчас, но не мог даже встать на ноги.
— Какая прекрасная возможность помочь внутренней страже помочь мне! Разумеется, я за нее схвачусь.
Гонлин поспешно продолжал:
— Чудовище охотится не только за вами, но и за нами. Умоляю вас, позвольте нам укрыться здесь, в вашем дворце, пока это существо не будет уничтожено.
— Ну конечно! Это ведь не все, чего вы хотите за то, что доставили мне адмирала? Или все? Что ж, конечно, вы же та самая знаменитая стража… Тогда хорошо! — Семпетерна раздраженно обернулся. — А это еще что такое?
У его локтя стоял Кестрел, выставив перед собой, как щит, стопку бумаг.
— Это касается «Разрыва», — быстро проговорил он. — Вы должны на них посмотреть.
— «Разрыва», ты говоришь? — Кормчий взглянул на толстую папку, в которой, как было видно сейчас Чейсону, лежали фотографии. — Какая теперь в них может быть важность? Адмирал-то у нас.
Кестрел глубоко вздохнул и сказал:
— Бунтовщики из адмиралтейства заявляют, что у них есть доказательства того, что адмирал говорил правду о намерениях фалконского флота. Вот копия этих доказательств. Они хотят начать переговоры с вами, иначе обнародуют этот материал.
Целых десять секунд Кормчий стоял столбом, пристально глядя на папку. Затем взял ее из рук Кестрела.