— Фанаты все дома связанные с пиратами постоянно проверяют, а то и засады устраивают. Уже кучу народа переловили. Так что вам повезло. Или они не знают, чей это дом, или почему-то пропустили его.
Я только хмыкнул. Вот значит как. А мы думали, что нашли хорошее укрытие.
— Ладно, веди. И как только доберемся, сразу же будем уходить из города.
Плутая по освещенным призрачным светом Сини улицам, поминутно останавливаясь в тенях, мы пробрались к нашему с Рудардом укрытию. Охотник с недоверием оглядел мою спутницу и вопросительно посмотрел на меня.
— Она пока с нами.
Рудард пожал плечами. Его молчаливость и невозмутимость иногда меня просто поражает.
— Мальчики, давайте собираться.
— Да мы и так готовы, — я кивнул в сторону нашего мешка и трех арбалетов.
— Вы идиоты? — Лайана озадачила меня вопросом.
— То есть?
— Фанатский арбалет зачем таскаете? Если они нас поймают — все. Его надо оставить.
— Нет! — заупрямился я. — Мне надо его разобрать. Где-нибудь в тихом месте с инструментами и бумагой, чтобы зарисовать устройство.
— Будет тебе тихое место. И инструменты будет. Пыточные. В общем, так — фанатский самострел оставляем здесь. Иначе я с вами не иду.
— Это хорошо, — подал голос Рудард. — Женщина в походе — одни неприятности.
Лайана смерила его холодным взглядом.
— Тихо, — я поднял руки в успокаивающем жесте. — Арбалет, так и быть, оставим. Хотя мне как оружейнику очень хочется с ним разобраться. Но нам надо решить, куда мы идем.
— Разумеется, на восток, — с легким удивлением ответила хозяйка таверны. — Попробуем пробраться в столицу. Если удастся, из нее улетим или уплывем. Не удастся, пойдем пешком в Карапатрасцкую пустыню.
— А почему не на север в дикие горы? — спросил Рудард.
— И где вы там будете корабль покупать? — язвительно осведомилась Лайана.
— Кстати, а где мы будем его покупать? — спросил я.
— В Центре Мира, если в столице не получится.
Я, молча, уставился на женщину. Тихо и медленно проговорил:
— Карапатрасцкий полуостров. Напрямую — две тысячи лиг пустыни, если плыть вдоль побережья — тысячи четыре. Если мы не перелетим это расстояние на воздушном корабле, преодолеть его будет…
— Долго и трудно, — спокойно закончила Лайана. — Так что давайте не тормозить на старте. И, мальчики, отвернитесь на пять минут. Мне надо переодеться в походное. Не идти же по лесам в платье.
Столица
— Правда, уютная таверна?
— Угу.
— Тебе здесь не нравится?
Лайана поставила локти на край стола, обхватила левый кулак правой ладонью и легла на них сверху подбородком. Внимательно и печально посмотрела на меня.
— У меня в Алорне была таверна. Семь сезонов, почти два периода. Я совершенно по-другому все воспринимаю. Обычные люди видят фон, ощущают общее настроение, как картину с расстояния. А я вижу отдельные мазки, четко ли проведены линии, правильно ли подобраны краски… Как работают официанты, насколько стараются повара, все ли в порядке с интерьером…
— И, как… все с ним в порядке?
— Более-менее — Лайана слегка улыбнулась. — Да нет, хорошая таверна.
— Но твоя была лучше?
— Моя была моей.
— Ты очень сильно расстроена, что пришлось ее бросить?
Лайана помедлила с ответом.
— И да, и нет. Правда, очень жалко, что так ее потеряла. Столько труда было вложено, столько душевных сил я ей отдала. Да и денег на нее ушло огромное количество. Но… она была клеткой. Иногда такой, что просто выть хотелось. Когда послушаешь рассказы вашего брата — пирата. Представишь себе бескрайний простор неба, азарт погони, ярость боев, абордажи. Приключения и опасности. Ты не представляешь, сколько раз я хотела все бросить и сбежать в пираты. Да я готова была левую руку отдать, чтобы стать пираткой!
— Зачем же руку отдавать? Достаточно было продать дело, да и наняться в экипаж. Уж кого-кого, а тебя бы любая команда взяла к себе с радостью!
Лайана опять повременила с ответом.
— Знаешь, что такое омут будней? Когда такие бунтарские мысли приходят, вслед за ними всегда появляется: «но сначала надо…». И на утро ты идешь договариваться с торговцами рыбой, нанимаешь работников, починить сломанные в потасовке столы, распекаешь опоздавшего на работу повара… А побег к пиратам откладываешь на завтра, на следующую декаду, на «когда разгребу все эти дела». И так раз за разом, год за годом. Знаешь, Далкин, а я ведь даже благодарна фээнтэшникам, что отняли у меня таверну. Хорошего пинка они мне отвесили. Может быть, его силы хватит, чтобы я полетела?