– Конечно. Ведь я собираюсь сделать невозможное. Ему это и в голову не придет.
– Вот как! Если это невозможно, то что в этом хорошего?
– Я, видишь ли, знать не знаю, что это невозможно. У меня всегда было плохо с математикой. Ну ладно. Всем держаться! Была не была!
Плавным, почти незаметным движением Нейджи включил тормозные двигатели. Корабль начал медленно сдавать назад, по несколько миллиметров в секунду. Валу даже пришлось несколько раз проверить показания приборов, прежде чем прислать предупреждение.
– Вы движетесь! Немедленно остановитесь, или я вынужден буду открыть огонь!
– Мы не движемся, я просто пробую тормоза. Не волнуйтесь, я-то вижу, что к чему.
– Вернитесь на место, сейчас же!
С полминуты Нейджи держал паузу, одновременно понемногу увеличивая тягу, пока корабль в конце концов не вышел из массы обломков. Теперь она была хорошо видна на обзорном экране, в нескольких метрах впереди. Нейджи развернул "Молнию" в направлении на корабль Вала, чтобы уменьшить площадь поражения.
Вал выстрелил в бортовой заборник, но Сабатини был начеку и заранее включил автоматическую защиту.
Нейджи уравнял скорость корабля относительно скорости груды обломков и приготовился включить переднюю тягу.
– Я вычислил, как поведет себя эта железяка, – сказал он.
– Ну и?.. – спросил Сабатини.
– Он скажет "Не делайте этого!" или "Я буду стрелять!". Держитесь все! Либо мы выберемся из ямы через пару минут, либо мы покойники. Я все запрограммировал. Приготовиться!
Двигатели внезапно ожили и зарычали, по всему кораблю загремели и задребезжали остатки демонтированных конструкций. Это не осталось незамеченным для Вала.
– Заглушите двигатели! Если вы сделаете попытку подобрать эти обломки, то убедитесь, что находитесь в пределах действия моего оружия!
– Двигатели перегреваются, – предупредил Сабатини. – Заглуши их или лети куда-нибудь. Ей-богу, ты сошел с ума! Он разнесет нас, едва мы подберем это дерьмо!
Арнольд Нейджи, конечно, не мог действовать с точностью до долей секунды, он просто ввел программу в бортовой компьютер. Тот подчинился, но предостерег, что за последствия не ручается. "ОЖИДАЕТСЯ ОТКАЗ ДВИГАТЕЛЕЙ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ СЕКУНД", – уточнил он.
– Пошли!!! – выкрикнул Нейджи.
Раскаленные газы рванулись в дюзы; Ворон и Вурдаль не удержались и, отлетев к задней стене, распластались на ней. Только благодаря интерфейсам Нейджи и Сабатини смогли не выпустить поручни, но это не прошло даром. Со стороны Нейджи приборная панель начала выгибаться.
События разворачивались так быстро, что невозможно было понять, что происходит, пока все не кончилось. А когда кончилось, Вал был весьма разочарован.
В последний момент, когда запущенные на полную мощность двигатели были на волосок от аварийной остановки, раскаленные сжатые газы, грозившие разорвать корабль, получили выход. В первую секунду, казалось, ничего не происходило, и Вал, для которого это время было очень долгим, хладнокровно настроил свое оружие, принес подобающие извинения и навел ось максимальной плотности огня на точку как раз за грудой обломков, где у него было свободное поле обстрела.
Но мишень внезапно ринулась вперед, и, как только она коснулась плавающего в пространстве хлама, произошло то, чего не ожидал ни Вал, ни кто-либо другой, кроме Арнольда Нейджи.
"Молния" вошла в прокол.
Разрыв пространства был широким, и корабль вошел в него на относительно малой скорости. Фокус прокола пришелся позади самого плотного скопления летучего мусора, и распахнувшаяся воронка втянула в себя все обломки, которые не успел собрать заборник "Молнии".
Сообразив, что противник ускользает. Вал выстрелил, но широкий круг прокола поглотил почти всю энергию выстрела. Осознав, что его надули. Вал зафиксировал курс, скорость и траекторию своей жертвы и поспешно развернулся, чтобы устремиться в погоню. Ему нельзя было терять время.
Нейджи приглушил двигатели до минимума. В пространстве дополнительный расход энергии ничего не давал, хотя минимальная тяга была необходима. В любом случае они прибыли бы в пункт назначения в то же самое время. Корабль скрипел и стонал, словно грозил развалиться на части, но пассажирская кабина, похоже, уцелела.
– Невозможно! – решительно заявил Сабатини. – Ни один корабль, оснащенный системой жизнеобеспечения, не смог бы выдержать то, что выдержали мы.
– Прекрасно, значит, мы все уже на том свете, – ответил Нейджи. Однако он не чувствовал той уверенности, которую старался придать своему голосу. – Это суденышко было построено именно для побега. Теоретические расчеты и компьютерное моделирование основывались на предположении, что ему придется драться с целой флотилией истребителей Главной Системы. Но мы еще не начинали, ребята. Подождите главного события.
Ворон застонал.
– Черт побери, у меня словно все кости переломаны! – громко пожаловался он и вдруг, вздрогнув, с ужасом уставился на обмякшее тело Вурдаль. Впрочем, она была всего лишь без сознания. Взглянув вперед, на двоих, мертвой хваткой сжимающих поручни, он увидел на теле Нейджи кровь.
– Нейджи, посмотри на себя! Ты весь в крови!
– Да, да... У меня сломано запястье и, кажется, ребро. И еще я приложился головой. Но я проживу сколько надо. Трудновато будет отсоединиться от интерфейса. Сабатини, по-моему, ты в порядке?
– Я получил серьезные внутренние повреждения, но сейчас все восстанавливаю, – ответило странное существо. – Через несколько минут я снова буду цел.
Ворон снова застонал. Он чувствовал себя так, словно его долго и тщательно обрабатывали куском резинового шланга, но переломов, кажется, не было. Как и у других, из носа у него шла кровь, но он не обращал на это внимания.
– Что ты имел в виду – "мы еще не начинали"? – спросил он.
– Сейчас прикинем... Полсекунды – чтобы осмыслить наши действия, предположить, что мы уцелеем, и решить броситься в погоню. Три минуты на набор тяги, разворот по нашей траектории и на вход в прокол. Не будем принимать во внимание возможность обманных маневров. Предположим, что он сделает все за минимальное время и таким образом отстанет от нас на сто восемьдесят с половиной секунд. Хорошо, что он держался на расстоянии. Иначе у меня не было бы никакого запаса. Ворон охнул:
– Ты хочешь сказать, что он все еще у нас на хвосте? Корабль по-прежнему жалобно скрипел и стонал.
– А как же? Я сделал небольшой прыжок. Мы вошли очень медленно, и на волосок к тому, чтобы остаться здесь, в подпространстве, навсегда. Половину топлива сожрет наша система жизнеобеспечения, но, если я рассчитал правильно, часть обломков должно было затянуть в прокол магнитными силами и гравитацией. Они и еще остатки его корабля позволят нам попасть куда угодно.
– Остатки его... Какого черта? – хором вскрикнули Ворон и Сабатини. Вурдаль застонала и пошевелилась, но никто не обратил на нее внимания.
– Подождите. Выходим через минуту. Держитесь, там, позади! На этот раз вас может бросить вперед. Вурдаль открыла глаза и недоуменно нахмурилась:
– Что такое?
– Лучше и не спрашивай, – ответил Ворон. – Повернись лицом к стене и держись, чтобы тебя не размазало по передней стенке!
– Что... – начала она, но послушно повернулась и вновь ухватилась за обрезок ножки от кресла.
По астрономическим меркам "Молния" вынырнула совсем рядом с тем сектором, который только что покинула. Как только корабль очутился в обычном пространстве, Нейджи поискал взглядом обломки, прибывшие вместе с ними, нашел их, слегка разогнал корабль и подобрал, сколько смог. После этого он почти совсем заглушил двигатели, а потом очень медленно дал обратную тягу, и держал ее до тех пор, пока корабль не достиг расчетной точки. На это ушло чуть больше двух с половиной минут, так что ждать оставалось недолго.
К этому времени Сабатини, посоветовавшись с бортовым компьютером, понял наконец, что происходит.
– Системы вооружения готовы. Он будет очень близко, Нейджи. Я оцениваю дистанцию примерно в сто шесть метров.