— Хе’ердак[2], — вдруг крикнул один из пиратов! – Это же хе’ердак!
Бой на миг остановился, абордажная команда замерла, угрожающе ворча и выставив перед собой оружие так, будто оно могло спасти их от злого шаманства. По тавернам ходило множество историй, в которых участвовали эти маленькие исчадия Бездны.
Это был переломный момент боя! Еще одна молния, и команда «Развратницы» дрогнет. Это понимал и эльф, и боцман, и самый распоследний тролль. Прекрасно понимал это и Гронт–Хаг. Он что-то рявкнул хе’ердаку, и тот, растянув в улыбке безгубый рот, вновь стал замахиваться своей клюкой. На палубе поднялся ветер, постепенно закручиваясь в воронку. Флозерин почувствовал странный привкус во рту, и страх обнял его своими холодными, липкими руками. Он успел заметить победную ухмылку на лице Гронт–Хага, прежде чем гром сотряс оба корабля, и палуба ушла из под ног эльфа. Залп нескольких орудий оказался как никогда кстати. Но как оказалось, палуба ушла из-под ног не только у него. Хе’ердак, смешно взмахнув ногами, покатился по палубе, и молния, сорвавшись, ушла в небо, проделав дыру в парусах. Дым от выстрела стал заволакивать место сражения, но первой возле пытающегося подняться хе’ердака оказалась Дэйрдре ап–Хеннах. Взмах скимитара, и уродливая голова покатилась по палубе.
— Вперед! — завопила эльфийка, бросаясь на оказавшегося неподалеку Гронт–Хага, но чернокожий капитан двигался с неожиданной для такого тела проворством. Ятаганы столкнулись со скимитаром, закружившись в смертельном вихре. Нечеловеческой подвижности капитана «Развратницы» Гронт–Хаг противопоставил грамотную, выверенную до каждого движения защиту, сводя все попытки Дэйрдре на нет! А в это же время пираты во главе с Рубио прижали огрызающихся моряков с «Поцелуя» к полуюту и усилили натиск, вынуждая либо сдаваться, либо прыгать за борт. А вскоре бой затих сам по себе, и обе команды смотрели, как бьются их капитаны.
В какой–то миг эльфийка чуть промедлила, и сапог Гронт–Хага врезался ей в живот, отбросив капитана «Развратницы» на несколько шагов назад к тому месту, где стоял пеллерионец. Застонав, она опустилась на одно колено, не выпуская скимитара. Эльфийка попыталась встать, но ее опередил Флозерин. Он шагнул вперед, разматывая ламию.
— Еще один длинноухий выродок! — проревел гигант. – Сколько же вас тут?!
Ламия шевельнулась, словно огромная змея, и в следующую секунду окованный сталью кончик хлыста ударил в предплечье Гронт–Хага. Брызнула кровь, и ятаган выпал из руки капитана «Поцелуя смерти». Рука на некоторое время повисла плетью, а в глазах мелькнул страх! Всего лишь на мгновение. До того, как он, яростно рыча, бросился в атаку, пытаясь смять, растоптать, раздавить неожиданное препятствие.
Двойной щелчок ламий, и горячие капли крови разлетаются щедрым дождем. Правая сторона лица Гронт–Хага превращается в кровавую рану, в центре которой белеет лицевая кость. Второй хлыст оставил кровавую полосу поперек живота капитана «Поцелуя Смерти». Рев боли сотряс корабль, Гронт–Хаг отлетел назад, не выпустив, правда, ятаган. Он снова попытался атаковать, но Флозерин сменил тактику, ударив по ногам. Удар хлыста разорвал кожу штанов и бедро капитана. Вторая ламия обвилась вокруг щиколотки другой ноги, рывок — и чернокожий верзила падает навзничь, звучно приложившись головой о палубу своего корабля.
Эльф отвернулся от поверженного противника:
— Свяжите его, если хотите. Или добейте, — сказал он подошедшему Рубио, помогая эльфийке подняться. Кожа капитана, несмотря на загар, приобрела зеленоватый оттенок.
— Проклятый Dhaennab, едва не вышиб из меня дух, — простонала она.
— Ты отлично билась, капитан, — постарался подбодрить ее Флозерин, но она еще больше сморщилась.
— Я проиграла на глазах у своих парней, пеллерионец. Это позор для меня…
— Нет ничего позорного в том, что ты проиграла противнику, который заведомо сильнее тебя.
— Никогда больше не говори мне этого. Будь у меня силы, ты получил бы еще по зубам, пеллерионец. Но на первый раз я тебя прощаю. А теперь отпусти меня, — оттолкнув его руку, она сделала несколько шагов, чтобы ее видели все – и ее команда, и проигравшая.
Тело Гронт-Хага с перерезанным от уха до уха горлом перебросили через борт. С его смертью боевой дух команды окончательно улетучился. Их согнали на бак, предварительно обезоружив. Обведя взглядом недавнее поле сражения, эльфийка криво ухмыльнулась и подняла вверх руку, в которой был верный скимитар: