Флозерину пришлось признать этот факт.
— А, кроме того, я могу побыть твоим телохранителем.
— Кем, кем?! Ну, это уже слишком! Эльф, которого охраняет кошка, — он засмеялся, запрокинув голову. Но когда вновь посмотрел на свою собеседницу, смех застрял в его горле. На месте черноволосой красотки сидела здоровенная чёрная пантера! Зверь лениво обмахнулся хвостом и зевнул, демонстрируя оторопевшему эльфу пасть, полную убийственных клыков. Спустя мгновение она вернула себе истинный облик.
— Ну как, впечатляет?
— Даже больше, чем ты можешь себе представить, Милли, тьфу, Милезза.
— А мне понравилось. Зови меня Милли.
— Погоди, погоди! То есть ты можешь стать любым зверем, каким пожелаешь?
— Нет, нет. Что ты, — девушка засмеялась. – Каждый из нас может принимать лишь несколько обличий тех, с которыми он наиболее близок по духу. Богиня Луны смотрит глубоко в душу каждого Избранного, прежде чем одарить его частицей лунной магии.
Это было так необычно! Флозерин в десятитысячный раз спросил себя, что было бы, не покинь он Пеллерион. Кроме того, конечно же, что его приговорили к Единению с травой. Столько нового и необычного было в мире. Он потёр подбородок и посмотрел на довольно улыбающуюся Милли.
— Ладно, твоя взяла. У меня есть отличный диван в комнате для гостей. Там и поживёшь.
— Ура, — захлопала в ладоши девушка–кошка. – Тётя так и говорила.
— Что?!
— Ничего. Я пошутила.
— Хорошо. Тогда сиди дома, а я схожу ещё раз, посмотрю на её логово.
— Ты слишком привлекаешь внимание, эльф. Давай лучше я схожу. Меня они не узнают.
— А это идея, — мысленно он уже был в своей постели. – Давай. А по возвращении домой займёшься обедом.
— Чем?
— Ты слышала, — надо сразу показать, кто в доме хозяин. Да! После этого он гордо удалился к себе наверх, оставив Милли кипеть от негодования в одиночестве.
Стук в дверь настиг его уже наверху. Прорычав ругательство, Флозерин спустился, но за дверью никого не было, кроме кучи дурно пахнущего мусора и записки, написанной неверной рукой: «Уберайся ис нашаго горада, эльф». Зная, что за ним сейчас наблюдают авторы этого, несомненно, шедевра, Флозерин показал им непристойный знак руками и, осторожно скинув мусор с крыльца, захлопнул дверь. Но не успел он дойти до лестницы, как стук повторился. В один миг эльф оказался у двери и, резко распахнув её, схватил за плечо уличного мальчишку:
— Молись о своей шкуре, маленький паршивец, — прошипел он, одной рукой стаскивая ремень.
— К–кьер, — мелкий со страха стал заикаться, — вам з–записка.
— Где она?! — рявкнул Флозерин, не прекращая расстёгивать ремень.
Дрожащей рукой человечек протянул ему небольшой конверт, запечатанный ярко-красным сургучом. Герб печати был смутно знакомым.
— Ладно, малыш, — он потрепал мальчишку по вихрастой голове и сунул ему в ладонь монетку. – Не плачь. Я просто ошибся, вот и всё. А кто передал тебе записку?
— Благородная вон в той карете, — он указал на повозку, запряжённую четырьмя конями. Судя по украшениям, стоила она баснословных денег и принадлежала исключительно богатому аристократическому роду. Сломав печать, он развернул сложенный листок бумаги. На нём было всего два слова, написанных замысловатой эльфийской вязью: «Садись в карету».
Флозерин колебался, раздумывая, брать ли с собой хольгест или не стоит. Потом, всё-таки решив, что проку от него в карете не будет, он отправился налегке.
На передке сидел угрюмый, здоровый мужик в добротной дорогой одежде. На голове у него была широкополая шляпа, скрывающая черты лица. Когда эльф подошёл вплотную к карете, он даже не пошевелился, оставаясь безучастным к происходящему вокруг него. Пришлось Флозерину самому открывать дверцу. Внутри салона царила тьма, которую, казалось, с трудом прорезал свет дня, проникающий в раскрытую дверь. Стены и сиденья внутри кареты были обиты тёмно–красным материалом, придавая транспорту некий ореол загадочности и мистики.
— Присаживайся, Флозерин, не бойся, — произнёс знакомый женский голос на аэльдэ.
Эльф ожидал чего–то подобного и поэтому сохранил на лице маску невозмутимости.
— Если Вы не против, мне бы хотелось увидеть Ваше лицо прежде, чем сесть в эту карету, — осторожно начал он. – И двери держать открытыми.
— Как скажешь, — голос невидимки становился с каждой минутой всё более знакомым, а подозрения закрадывались всё глубже. Неожиданно его собеседница подалась вперёд, и её лицо на миг попало в полосу света. Даже прикрытое вуалью, оно было прекрасно. Огромные фиалковые глаза, густые ресницы, высокие скулы. Немного удлинённое, бледное лицо, которое немного портил широкий рот да небольшие выпирающие клыки.
— Миратиэль!!!
— Ну, наконец–то! А я думала, ты уже не вспомнишь моего имени.
— И не вспомнил бы. Ты же умерла?
— Умерла, — согласно кивнула вампирша. – А затем ожила, — она тихо рассмеялась. – Ты бы видел, как удивились братья и отец с матерью.
— Ты… ты убила их?!
— Ну–у, я была дьявольски голодна, и, по правде, плохо соображала. В общем, когда я наконец–то пришла в себя, всё вокруг было залито кровью и завалено телами родни. У меня хватило ума покинуть место этой бойни до рассвета.
— Но почему?
— Ты помнишь ту битву с тварью, что убила Стражей перевала?
— Конечно. Мы были там вместе.
— Были, — она хмыкнула. – Но укусил он меня одну. Тебя тогда ещё не было. И он не просто укусил, а передал свой Тёмный Дар. Первое время я не чувствовала ничего, а потом, потом стало слишком поздно. Тебя, правда, уже не было в Чёрном лесу. Чтобы не бросать тень на честь семьи, отец сказал, что я умерла от истощения.
— Мне… жаль, — в голове у Флозерина ярилась вьюга. Как всё глупо! Глупо и просто. Он мог догадаться. Тогда её поведение показалось ему странным, но окончание этой истории он узнал только что. Обидно.
— А мне нет, — в темноте блеснули клыки. Наконец, я свободна от всего на свете. От законов и условностей. От прошлого и настоящего. Я — сама себе хозяйка, Флозерин Дардаэннех. Да и ты больше не старший охранитель, как я погляжу. Изгнан?! Впрочем, нетрудно догадаться.
— Чего ты хочешь, Миратиэль? — глухим голосом спросил эльф. – Чего тебе так нужно от меня, что ты не удержалась и приехала ко мне днём, когда все кровососы спят.
Наступила секундная пауза. Его глаза, уже привыкшие к полумраку, отметили промелькнувшие признаки зарождающегося раздражения. Но эльфийка быстро взяла себя в руки:
— Присоединяйся ко мне, и мы будем вместе править этим островом. Вдвоём. Ты и я. Мне нужен кто–то одной со мной крови. Кто-то, на кого я могу положиться. Я не хочу быть игрушкой в чужих руках. — Вампирша подалась вперёд, сжав кулаки. Дыхание её стало тяжёлым, словно после бега. Флозерина удивила та горячность, с какой она выпалила эту тираду, столько в ней было огня!
— Нет, Миратиэль, — он покачал головой. – Ты уже не та смешливая девчонка с цветами в волосах, а я не тот наивный юноша, что когда–то засматривался на тебя. Здесь наши пути расходятся, и в следующую нашу встречу мы будем врагами.
Вампирша абсолютно спокойно восприняла отказ эльфа, хотя в глазах её плескались озёра смерти:
— Чего-то подобного я и ожидала, но до последнего надеялась, что ты одумаешься и примешь моё предложение. Сейчас в память о нашей прошлой дружбе я тебя отпущу, но в следующий раз – убью! Всё, уходи!
Не рискуя испытывать терпение вампирши, Флозерин одним прыжком оказался снаружи.
— Мне жаль, Мира. Мне так жаль. Но каждый из нас уже выбрал свою сторону. Прощай!
Развернувшись, Флозерин пошёл к дому, ощущая на себе взгляд эльфийки. Он жёг его, словно раскалённый металл. Не было слышно слов, лишь щелчок хлыста. Кони тронулись с места, беря разбег.
Тем временем эльфа мучил вопрос, откуда она узнала о нём?! Откуда узнала, где живёт? Что вообще происходит? Он задавал себе эти вопросы, пока не вошёл в дом. Едва дверь за его спиной захлопнулась, Флозерин опустился прямо на пол. Тело с запозданием реагировало на столь близкое соприкосновение со смертью. Сам собой напрашивался вывод о том, что его предали. Или же вампирша узнаёт информацию каким–то иным, неизвестным ещё способом. В сотый раз он пожалел, что Герхард отправился с капитаном Дейрдре. Потому как дела, по любимому выражению гнома, кипели, и нужно приложить немало усилий, чтобы не ошпариться кипятком. С невыносимой мукой посмотрев на свои ноги, Флозерин отправился в Высокий город.