Ариана потрясла головой. Надо выйти, подышать свежим воздухом после столь занимательного чтения. И уложить в голове новые знания. Люди Райсткира верят в братьев-богов. Ей же это необязательно, но иметь об этом представление она обязана, раз теперь Райсткир ее новый дом.
Девушка вышла на палубу. Подошла к носу корабля и оглядела открывшийся вид. Лес, темный лес, прогалина от падения, лес. Скучно. И ничего нового.
Ариана чуть подалась вперед, чтобы посмотреть на фигуру на носу. Видно, что изначально это была женщина с копьем. Ее волосы завивались змеями. Раньше она имела два глаза-изумруда, яростно сверкавшие в ночи. Но теперь один изумруд был потерян, а второй расколот в глазнице.
Ариана провела рукой по высохшей фигуре, рассеченной на груди, словно острым палашом. Что же это за палаш, раз он смог достать нос корабля в небе? От непогоды носовая накладка отошла, и держалась только на центральной толстой части. А сверху дерево отходило слоями, и казалось, что кариатида корабля шелушится и рассыпается.
Ариана наклонилась посильнее, крепко держась за бортик палубы. Она помнила свое несостоявшееся падение в небесах с корабля Мыслава. Ей показалось, что она что-то заметила внутри за трещиной на фигуре. Взглядом это не определялось, и она неуверенно просунула туда руку, разумно опасаясь какой-нибудь поселившейся там живности. Но рука живность не нащупала, только гладкое, чуть влажное дерево. С удивлением провела по нему пальцами. Текстура как лакированная поверхность хорошего письменного стола. Надо разглядеть побольше. Ариана достала из кармана штанов свои неизменные плоскогубцы и сковырнула верхнюю часть головы фигуры. Под ней оказалась вторая фигура. Точнее, намек на нее. Ариана ошарашенно потрогала выпуклую часть, что ей открылась. Несомненно, это часть первоначальной фигуры. Но верхний слой обветшал, рассохся и начал отходить по частям. А внутри скрывалось живое, не тронутое временем дерево!
Девушка сбегала до кладовки механика, и отыскала там молоток и долото. Вернулась обратно на нос корабля, и принялась методично простукивать сухое дерево, отколупывая куски, помогая себе инструментами и руками. Внутренняя часть фигуры освобождалась на глазах.
Ариана освободила внутреннюю часть кариатиды насколько могла. Остальная работа предстояла теперь с другой стороны.
Во время давнего падения корабль начал свое торможение по деревьям далеко отсюда. Ту полосу давно скрыли кроны деревьев, нависающие над ней, и с воздуха она уже не просматривалась. И вот корабль по инерции проехался вдоль русла ручья, по дороге носом прихватив пару толстых стволов, и остановился в чаще переплетенных гибких деревьев. Так и стоял до сих пор. Его заднюю часть перекосило почему-то больше, чем переднюю. А гибкие деревья жизнерадостно оплетали носовую часть, не давая ей упасть. Тот ручей, кстати, давно пересох. А еще вернее, сменил русло, потому что во время падения несколько стволов перегородили его путь, и он свернул в сторону. Там и течет с тех пор.
Ариана выбралась с корабля, и добралась до переплетения гибких деревьев-лиан. Стволы, захваченные во время стремительного падения-торможения, до сих пор оставались захваченными ветвями, и поддерживали нос в поднятом положении, служа своеобразными подставками. И по ним оказалось очень удобно взбираться вверх, чтобы осмотреть носовую фигуру.
С собой Ариана прихватила молоток и долото. Пока этого должно хватить. С этими инструментами она и начала отдирать остатки сухого дерева, которые упорно воспринимались, как кора, скрывающая прекрасную сердцевину.
По сути, именно так и выходило. Ариана с изумлением рассматривала постепенно открывавшееся ей чудо. За слоем старой фигуры скрывалось прекрасное гладкое мягкое дерево. Цвет его был насыщенный винный с нотами темного шоколада. Выглядел как заготовка под фигуру, по виду — женскую. Ариана словно воочию видела, что вот тут убрать стружку — и готовы кудри, а вот тут прорезать поглубже — и выйдут чудесные глаза, и никакие холодные камни-вставки не нужны. Она даже задрожала от нетерпения, ей просто до мурашек захотелось вырезать здесь все то, что она уже видела внутренним зрением.
А самое главное — она знала, какие инструменты нужны, и умела с ними работать.
Дед был очень известным резчиком по дереву, и показывал внучкам свои работы. Милава загорелась было освоением нового, но и остыла быстро. А вот у Арианы получалось неплохо для ее шести лет. И позже они с дедом любили побродить по ближнему лесу, искать подходящие пеньки или поленья, чтобы сразу было видно, кто из него выйдет — белка, фея, или даже бабочка? С дедом всегда было весело, хорошие такие дни были. И детство хорошее, как ни крути.