Евгений Сухов
Пираты Офшорного моря
Часть I
Кяфир
Глава 1
Заказ
Выглянув в окно, Мухаджир увидел, как Матвей Черный, подхватив супругу под локоток, зашагал к калитке. Непритязательный и веселый, он располагал к себе всякого, кто с ним общался, и Мухаджир как-то однажды подумал, что тоже угодил под его обаяние. Когда придется распрощаться с этим домом, ему будет не хватать общения со стариком.
Телефонный звонок вывел его из задумчивости.
– Это Абу Рахим, Мухаджир, – раздался негромкий голос.
– Я узнал тебя, брат.
– Ты все еще у этого артиста?
– Да, он занятный старик. Это место меня пока устраивает. Вряд ли кто-нибудь вздумает меня здесь искать. Спасибо нашим братьям, что помогли устроиться к нему.
– Хорошо. Но думаю, что скоро тебе нужно будет перебираться в другой уголок.
– Что-нибудь случилось, брат?
Мухаджир невольно посмотрел на дверь, словно опасался, что кто-то может подслушать их разговор. Для старика было бы большим откровением, если бы он услышал, как его охранник бойко лопочет по-английски.
– Мы хотели пропустить с твоей помощью несколько серьезных денежных траншей. Эти деньги через офшорные зоны должны уйти в Сомали на борьбу с неверными. Сейчас там собирается очень много наших, готовится очень серьезная акция. Что ты на это скажешь?
– Это неожиданно. Прежде я не занимался подобными вещами. Почему вы не хотите проделать все это в Европе?
– У нас возникли некоторые трудности. Многие наши счета в Европе заморожены, и нам бы не хотелось рисковать в очередной раз.
– Значит, это моя новая задача?
– Да. Сейчас в России с переводом денег полегче. Нужно только найти подходящих людей, кто взялся бы за эту работу. У тебя есть на примете такие люди?
– Надо подумать, – ответил Мухаджир, перебирая возможные варианты. – Твои рекомендации?
– Эти люди должны быть, скажем так, незаметны… Если они вдруг исчезнут, то чтобы вокруг этого не поднимали шумиху. Иначе это может скверно отразиться на наших делах.
– Я тебя понимаю, брат, – ответил Мухаджир. – Не в первый раз. Таких людей я найду. А за траншами прослежу лично.
– Вот и славно. Аллах акбар!
– Аллах велик!
С минуту после окончания разговора Мухаджир размышлял о том, что стоит предпринять в первую очередь, потом поднял трубку.
– Рамзиль?
– Я слушаю тебя, брат.
– У тебя есть на примете три-четыре человека, желательно студенты или люди, проживающие здесь временно, чтобы они одолжили нам свои паспорта? Обещаю им безбедную жизнь.
– Кажется, я понимаю, в чем дело… У меня есть приятель, большой поклонник Вероники Сероглазой, он свой человек в среде всяческих искателей легких денег.
– Послушай, Рамзиль, мне нет дела ни до твоего приятеля, ни до Вероники Сероглазой. Мне нужны люди для большого дела. Ты говоришь не о том, – не скрывая раздражения, сказал Мухаджир.
– Я еще не договорил, брат, – спокойно отозвался Рамзиль. – Так вот, там, кроме всех прочих, крутятся ребята, которые за деньги воруют разные вещи у артистов. Для фетишистов. Причем весьма неплохо наживаются на этом. Среди них есть трое весьма толковых ребят, главный у них некий Тимофей. Я им закажу выкрасть что-нибудь у того артиста, которого ты охраняешь, а ты посмотришь, насколько хороши они в деле. Уверен, что они придумают что-нибудь занятное, ребята – настоящие мастера своего дела. С головой работают, именно такие нам и нужны. А уж там ты с ними сам поговоришь, думаю, что они не откажутся подработать на стороне. Договорились?
– Кажется, я тебя понял. Жду твоих людей. – Мухаджир, известный здесь под именем Гурий Мещерский, положил трубку.
Глава 2
«Корпорация ценностей»
Суббота была тем днем недели, когда они собирались вместе, трое школьных друзей: Тимофей Воропаев, Леша Панкратов и Александр Чистяков.
Золотое правило субботы гласило: ничего такого, что могло бы отвлечь от общения – ни девушки, ни родители. Ничего! Просто болтали о том о сем, веселились, как могли, и попивали красное вино. В этом была какая-то своя сокровенная прелесть, ведь уже на следующий день приходилось включаться в обычные заботы.
Как-то незаметно привычка встречаться по субботам переросла в нечто большее, чем обыкновенные посиделки на кухне. Неожиданно возникли общие интересы, еще более укрепившие их школьный союз, а главное – появилась возможность неплохо заработать.
Все началось три года назад, когда приятель Тимофея, Федор Кураев, бизнесмен средней руки, предложил достать для него что-нибудь из одежды Вероники Сероглазой (восходящая звезда, у которой в крестных мамах была сама императрица российской эстрады). Обратился Федор к Тимофею не случайно, потому что как раз в то время тот работал в охране Вероники Сероглазой. Все его обязанности сводились к тому, чтобы пошире распахивать перед певицей дверь, когда она куда-нибудь заходит, и, не жалея лицевых мускулов, изображать радостную улыбку, что, собственно, он исправно и делал. Впрочем, за те деньги, что восходящая звезда платила своему охраннику, можно было бы даже кланяться ей в пояс. Но подобного усердия от него и не требовалось, а то немногое, что ему приходилось демонстрировать, певицу вполне устраивало. Так что своей службой Тимофей был вполне доволен.
Позаимствовать какую-нибудь деталь из одежды певицы для Тимофея не составляло большого труда, тем более что Вероника Сероглазая не отличалась особой аккуратностью и разбрасывала свои вещи по всем комнатам и гримерным, где только гастролировала. Причем театральной одежды у нее было такое огромное количество, что, даже если бы исчезло полдюжины сценических платьев, она едва бы заметила пропажу. Если проявить некоторую ловкость, можно было заполучить какую-нибудь занятную вещицу даже из ее интимного гардероба.
– Послушай, я просто тащусь от этой девочки! – наседал Кураев на Тимофея. – Ты можешь мне не поверить, но у меня дома все стены плакатами с ее изображениями завешаны. – Воропаев понимающе кивнул: верилось легко, Федор всегда был немного странный. – Для тебя это пустячок, а я тебе за это хорошо заплачу.
Поначалу Тимофей посчитал просьбу Кураева обыкновенным чудачеством, от которого можно было отмахнуться, что, собственно, он и сделал. Но при следующем разговоре, когда Федор положил перед ним аккуратную пачку зеленых банкнот с изображением заморского президента, объявив, что предложенные деньги всего лишь задаток за услугу, Тимофей отнесся к его просьбе гораздо внимательнее.
– Хорошо, – кивнул Воропаев, – кажется, я знаю, как тебе помочь.
Уже на следующий день Тимофей выкрал из гримерной Вероники Сероглазой широкую атласную ленточку, на которой был вышит профиль певицы, а на следующий день в небольшом уютном ресторане торжественно передал ленту заказчику. Ликованию Федора не было предела: он так громко завопил, что напугал официанта, и если бы не его отменный профессионализм, тот наверняка уронил бы поднос с бокалами прямо на его белые штаны. Тимофей расслабленно улыбался: приятно доставлять человеку радость, тем более что это легко. Но вдвойне приятно получать за это хорошее вознаграждение.
В общем, в тот день они расстались самыми лучшими друзьями, даже строили какие-то совместные планы. Но надо же было случиться, что именно эта ленточка для Вероники Сероглазой была своеобразным оберегом, который она брала с собой на всякое выступление. Так что следующий концерт певица провела без своего заветного талисмана, оборвав свое выступление на середине. И если ее не освистали в тот вечер, так только из уважения к своей великой крестной.
Весь следующий вечер из гримерной Вероники Сероглазой доносилось надрывное рыдание, а на следующий день она вышла, как всегда, собранная и уверенная в себе. Еще через час певица рассчитала всю свою охрану, а к обеду в ее офис прибыли вновь нанятые секьюрити (точно такие же парни в строгих темно-синих костюмах).