Как-то раз Пэй вернулся из экспедиции, предпринятой к бретонским берегам, ведя за собой больше сотни трофейных судов (старинные хроники не уточняют, какую долю из них составляли обычные рыбачьи баркасы). «Весь город на радостях предался кутежу, во время которого было открыто множество бочек доброго портвейна и бочонков бренди… так что едва ли в городе остался хоть один трезвый человек. Несколько дней никто не думал ни о делах, ни о чем-нибудь еще, кроме еды, выпивки и веселья».
Но Пэй, являясь благодетелем родного города, был еще и пиратом. Главные его жертвы – испанцы – еще не стали самой могущественной державой Европы, но это был гордый и мужественный народ. В том самом 1406 году, когда Пэй гонялся за французскими трофеями у берегов Бретани, испанцы под командованием грозного Перо Ниньо обстреляли с моря укрепленный порт Пула, подвергнув его достаточно основательной обработке. После этого некий Филпот, видный гражданин Пула, нанял тысячу человек, посадил их на корабли и послал в море для отмщения. Англичанам удалось захватить пятнадцать испанских торговых судов с грузом, но это стало лишь слабой компенсацией за опустошения, положившие конец торговому значению Пула.
Военное противостояние на море
Деяния Фауэйских молодцов
Трудно представить, что неприметный городок Фауэй когда-то пользовался громкой славой. Однако в XIV, XV и XVI столетиях он был таким же видным среди морских портов Англии, как Пул или Плимут. Джон Лиленд, антиквар, объяснял процветание города «воинской доблестью и предприимчивостью жителей, а также пиратством. Все, кто торговал, быстро богатели, множество судов разных стран теснилось в гавани, и фауэйские корабли заходили во все концы христианского мира». Но ни один из корнуоллских портов, кроме Фауэя, не пользовался такой дурной репутацией. А все из-за пиратских подвигов своих жителей. Здешние моряки, величавшие себя «Фауэйскими молодцами», жгли и опустошали Нормандское побережье уже во времена Эдуарда III. В ходе Столетней войны король был весьма рад их помощи в борьбе против французов. А когда наступал мир, «Фауэйские молодцы» сражались против Лиги Пяти Портов – главного врага и конкурента всех девонских мореплавателей. Однажды, проплывая мимо Уинчелси и Рэя, «молодцы» отказались «почтительно снять шляпы по требованию этих городов». Разгневанные такой дерзостью, союзники кинулись в погоню. Но, как пишет современник, «смелое начало не имело счастливого конца: фауэйцы оказали нападавшим такой суровый прием, что те рады были убраться восвояси, так и не истребовав извинения у своих оскорбителей».
Распоясавшиеся джентльмены удачи
Карикатура на морскую владычицу Англию
В те времена каждый порт в Западной Англии имел своего пиратского вождя. Тот делал все, что ему вздумается, и всегда в полном согласии с местными лордами и графами. Эксмут мог похвастаться капитаном Уильямом Киддом (это имя возродилось около трех столетий спустя, вероятно, потому, что было самым знаменитым среди пиратов). В Портсмуте хозяйничал Клей Стивен, а в Сент-Айвсе подобных «джентльменов» собралось так много, что перечислить всех едва ли возможно. Их славу поддерживали не только пиратские подвиги, но и неслыханное пьянство и разврат. Всякий раз, когда корабли возвращались из Бристольского залива, в портовых тавернах устраивались грандиозные попойки. Еще многие годы после того, как последний пират Сент-Айвса закончил жизнь на виселице, городские девушки напевали песенку-предостережение, повествующую о соблазнах корнуоллского порта:
Временами правительства пытались положить конец национальному бедствию. Однако, как правило, их старания перечеркивали местные землевладельцы. Практически все сквайры Западной Англии, жившие близ побережья, приложили руку к пиратским делам. Облеченные судебной властью, они издавна получали щедрые проценты с тех самых лиц, против которых, по букве закона, следовало назначить расследование по подозрению в пиратстве. Было бы крайне странно, если бы лорды стали отправлять на виселицу таких выгодных компаньонов. К тому же во время почти непрерывных войн XIV и XV столетий пираты являлись лучшими моряками среди всех, имевшихся в распоряжении английского командования.