Увлекшись, они чуть не потеряли свой корабль. Ночью чилиец на надутой воловьей шкуре подплыл к «Троице», подобрался под корму и, запихав паклю и серу между рулем и ахтерштевнем, поджег корабль. «Наши люди, удивленные и встревоженные дымом, бегали по кораблю, подозревая в поджоге пленников. Видимо, так бедолаги надеялись обрести свободу и уничтожить нас». Однако место пожара вовремя обнаружили, и он был потушен. Буканьеры продолжили путь на юг.
На Рождество они увидели остров Робинзона Крузо – Хуан-Фернандес и «утром дали три залпа в честь этого великого события». Команда занималась охотой на коз, мясо которых засаливали и клали в бочки. Но приближался бунт. Буканьеры разделились на тех, кто сохранил свою долю добычи и желал через мыс Горн возвращаться в Вест-Индию, и тех, кто все проиграл и предпочитал продолжать плавание в Тихом океане. В конце концов последние взяли верх, капитан Шарп был свергнут и закован в кандалы, а на его место избран Джон Уотлинг, закоренелый старый пират и «отважный моряк». Кстати, в его честь названо место первой высадки Христофора Колумба в Новом Свете.
Одной из причин свержения Шарпа явилось его безбожие, а при новом командире установился порядок. Мистер Рингоуз делает следующую запись в своем журнале 9 января в воскресенье:
«Это было первое воскресенье, когда между командиром и командой царило согласие, с тех пор как погиб наш доблестный командир, капитан Сокинс. Уотлинг был человеком с благими помыслами и, заметив в тот день игру в кости, тут же выбросил их за борт».
Сам же мистер Рингроуз, охваченный религиозной страстью, незаметно ускользнул с корабля на берег и там ножом вырезал на стволе дерева крест со своими инициалами.
Но капитан Уотлинг, несмотря на свои благие намерения, не принес удачи пиратам; по его совету они возвратились в Арику, где им дали ожесточенный отпор. Многие были убиты, а новый командир «получил пулю в печенку, от которой быстро и скончался».
Оставшейся горстке израненных солдат удалось пробиться к шлюпкам и столкнуть их в воду как раз в то время, когда на берегу показались испанские всадники. К несчастью, три судовых врача так напились, пока шло сражение, что не смогли дойти до лодок и были захвачены в плен.
Теперь несчастные и покорные буканьеры пришли к капитану Шарпу и стали умолять его принять вновь командование. Поначалу тот наотрез отказывался, но после долгих уговоров «наш добрый старый командир согласился».
Весь май ушел на тяжелую работу – переоборудование «Святой Троицы» для плавания к мысу Горн. Верхняя палуба была перестелена, мачты и бушприт укорочены, оснастка и паруса заштопаны. Оставшимся испанским пленникам дали небольшую шлюпку для возвращения домой. И только нескольких негров и индейцев оставили для работ на корабле. С этого места дневник в основном содержит ежедневные сообщения о широте, долготе, о направлении и силе ветра. Изредка буканьерам улыбалась фортуна, тогда они захватывали трофеи.
Южная Америка, портулан Пири Рейса
9 июля пираты заметили парус и тут же пустились в погоню, настигнув его лишь к вечеру. «Сан-Педро» – буканьеры обнаружили 21 тысячу монет в восьми дубовых сундуках и еще 16 тысяч – в мешках, а кроме этого, еще и некое количество серебра. Это стало триумфом! Неделю спустя они также захватили почтово-пассажирское судно (пакетбот) с тремя пассажирами, монахом и двумя белыми женщинами. Об их дальнейшей судьбе мистер Рингроуз не упоминает.
О дальнейшей судьбе белых женщин неизвестно
А на следующий день буканьерам повстречалось большое испанское торговое судно, которое они в страхе приняли сначала за военный корабль, посланный за ними. Пираты дали по нему короткий залп, случайно убив капитана. Команда тут же сдалась сама. В трюмах «Святой Розари» и находилось много монет, в том числе и серебряных, а также 620 бутылок вина, что, несомненно, пришлось по нраву английским морякам. Они также захватили, по словам мистера Рингроуза, «самую прекрасную женщину, которую я когда-либо видел во всем южном море», но что с ней произошло дальше, неизвестно.
До декабря плавание продолжалось без особых происшествий, судно, борясь с непогодой, шло к мысу Горн. Рождество прошло спокойно. «К празднику мы закололи свинью, которую раздобыли ранее в заливе Никойя. Тогда это был молочный поросенок примерно трех недель от роду, но теперь он весил около 90 фунтов. Так что рождественский обед прошел у нас со свининой».