— Я желал лишь увидеться с дедушкой, — покачал я головой.
— Как скажешь, — он вежливо поклонился. — Иди же.
И я шагнул в темноту, после чего оказался в очередной чёрной комнате.
Да вы шутите!
Но стоило зажечь «светлячок», как сразу понял, что это совсем иное помещение. Потолки ниже, да и само оно меньше. А ещё вездесущего запаха плесени не было, лишь пыль и паутина.
— Здесь есть дверь, — озвучил очевидность Этриан.
«Рэй?»
«Я тут».
«Айлинайн?»
«Это похоже на жилище эльфов. Дальше этого подвала мне не пройти, но ты знаешь, что делать».
Знать то я знал, но рядом находился Этриан, а мне не хотелось ему показывать такие фокусы. Хоть он и вряд ли поймёт суть…
А ещё получалось, что нужно в каждую комнату призывать. Но как быть в безопасности, если вначале то надо войти в новое помещение?
Что ж, буду надеяться на лучшее. Это ведь мой дедушка, верно? Пусть я не раз уже повторял эту фразу, успел усомниться в ней.
В шаге от желаемого и накручиваю себя. Ну не дурак ли?
Дверь была не заперта, так что мы вышли в коридор. Согласно уверениям Рэя — без ловушек. В конце нашлась каменная лестница наверх, а за ней…
Свет ударил в глаза после темноты подземелий. Это был хол, напомнивший мне приёмную Тайритрона. Также стеллаж с коробочками, а ещё вязанки трав, которыми здесь и пахло. Мы обошли всё помещение, выглянули на улицу — там ожидаемо находился лес. Оставался один путь — наверх.
В четвёртой комнате обнаружился он. Мужик лет так пятьдесят, блондин, как и все амротцы. Не было похоже, что он седой.
А ещё он спал в удобном кресле с книгой в руках, самой обычной.
— Дедушка? Дедушка Адмир? — я неуверенно позвал его, но безуспешно.
Странно, но мне было страшно. Чувство, будто дед может встать и дать ремня за то, что разбудил и нарушил его сладкий сон. Не ощущение смертельной опасности, конечно, но тревожно.
Повернулся к Этриану, но тот сам выглядел растерянно. Он сделал жест, как бы намекая, чтобы продолжал.
— А может, подождём, пока он сам проснется? — тихо предложил я.
— Ты у нас наниматель, тебе и решать.
Я посмотрел на него с упрёком. Перекинул стрелки, молодец. А как же старший товарищ?
Снова начал звать старика, после чего осторожно подошёл ближе и потрогал за руку: мало ли, помер. Хотя структура его светилась сильно, я такого не видел даже у отца и Тайритрона.
Веки мужчины открылись, а взгляд сфокусировался на мне. Бледные, почти белые радужки мне сразу не понравились, глаза будто были готовы пронзить меня насквозь льдом.
— Ты кто? — спросил старик как-то слишком нейтрально, будто каждый день видит у себя дома незнакомцев и ничего не боится.
— Я… Я Адмир… Твой… — начал взволнованно заикаться, во рту пересохло. Но продолжить не успел, так как дед резко оборвал меня громким смехом:
— Ты? Адмир? Ну что за чушь! Лестно, лестно… Но я никогда не был таким красавчиком, так что сгинь, нечисть!
И моргнуть не успел, как старик вскинул руку и из ладони полился очень яркий свет, от которого чуть не ослеп. Глаза пронзила боль, кинетика сработала на опережение и прикрыла меня. Да вот только второй раз за жизнь я ощутил, как щит дрожит, готовый развалиться в любой миг.
Глава 5
Глаза прожгла адская боль спустя пару секунд после вспышки и я закричал. Щит дрожать перестал, так же меня кто-то толкнул на пол.
— Ты ещё кто⁈ — удивлённый голос деда.
— Телохранитель вашего внука! — злобный голос Этриана.
— Внука?
— Да! Это — Адмир Даэрин, ваш четыре пра внук!
Повисла недолгая пауза, в течении которой я еле дышал, чтобы не перейти на стоны от жгучей боли в глазах, а заодно и головной.
— Светлый Кореллон, — голос деда дрогнул, — это… это сын Элайдес? Моей маленькой Эли́…
Тёплые мягкие руки коснулись моих запястий.
— Дай посмотреть, — с виноватой интонацией попросил Адмир Старший и я подчинился.
Испуганный вскрик Этриана, а после те же тёплые руки легли мне на веки, разливая на жгучую рану блаженную прохладу. Прошло не так много времени и боль ушла, в том числе головная.
— Открой глаза, не бойся.
И я открыл. Дед преклонил передо мной колени, а Этриан стоял рядом, зажав рот рукой. Поняв нелепость этого движения, убрал её за спину и отвернулся.
— Прости, внучек, — он взял мою ладонь в свои. Такие мягкие и приятно тёплые, что я вновь удивился. — Если бы ты сразу назвал своё имя… Прости старого дурака.