Именно этим Филипп занимался одним вечером, пригласив Грига к себе в комнату. Тот что-то заподозрил и с самого начала сидел как на иголках, внимательно слушая и пытаясь понять, а не шутит ли Филипп.
Когда тот закончил и повисла пауза, Григ задумчиво почесал затылок.
— То есть вы хотите нарушить правила? — наконец выдал он, глядя на Филиппа.
— Если коротко и честно. Но я предпочитаю называть это небольшими привилегиями.
Григ нахмурился.
— За такие привилегии могут и уволить.
— Никто не посмеет меня уволить!
— Я говорю не о вас. Кто вас посмеет уволить?
Филипп сжал зубы и, скрестив руки на груди, уперся спиной в стену, его глаза забегали. Он действительно не думал о том, что нарушение правил может отразиться на ком-то кроме него самого. Он-то готов был, но Григ…
— В таком случае, — Филипп задумчиво растягивал слова, — я могу как-то… посодействовать в случае, если всё пойдёт не по плану, чтобы тебя не увольняли. В конце концов, это только моё желание и мой приказ.
Григ покачал головой. Ему идея не нравилась совершенно, но он понимал: Филипп на своём настоит. Он уже был готов: плечи напряглись, глаза сверлили. Казалось, он видит перед собой не Грига, а дракона, который не хочет подчиняться. И было бы странно, если бы он не смог его подчинить. В нём уже было столько властного, взрослого и опасного, что Григ не сомневался: такими и должны быть короли. В какой-то момент ему даже захотелось увидеть Элиада Керрелла. Это должно было быть интересно.
— Ну так что? — нетерпеливо спросил Филипп, потирая руки.
Григ встряхнулся, пытаясь сосредоточиться. Ему хотелось отказаться, он не видел в таком самовольном тайном вылете ничего хорошего, но, посмотрев Филиппу в лицо, смог лишь осторожно спросить:
— И когда вы планируете вылет? Я не смогу всё устроить сегодня или завтра.
Глаза Филиппа заблестели от предвкушения, но брови хмурились, словно он всё ещё сомневался, согласится ли Григ.
— Я слышал, — сказал он, — что генерал возвращается через две недели, так что нужно уложиться. Я думал попробовать на начало Восхождения, оно буквально через неделю. Ты сможешь?
Чувство, что он ставит всё — карьеру, репутацию, призвание и любовь всей жизни — на одного человека, тяжким грузом легло на плечи. Григ вздохнул, понялся на ноги и кивнул.
— Я постараюсь.
Филипп довольно улыбнулся.
Григ выдохнул с облегчением, когда заметил приближающегося Филиппа. Тот старался не показывать, что нервничает, но получалось неважно: он всё равно оглядывался по сторонам, сжимал кулаки, а прогулочный шаг выглядел нарочито спокойно. Филипп прокручивал план в голове снова и снова. За весь день, что Григ отсыпался перед внеплановым дежурством, они не могли повторить его ещё раз, обсудить детали… Филипп не мог вспомнить других планов, которые бы так тщательно продумывал, но они с Григом слишком сильно хотели избежать любых неприятностей.
— Ну, что? Ты готов? — спросил Филипп, оглядываясь по сторонам ещё раз. Было пусто.
Григ кивнул.
— Дежурства — не моя любимая часть жизни на острове, — признался он, делая хитрые пасы перед панелью.
Двери разъехались в стороны, открывая широкую дорогу меж вольерами. Она не была освещена, но этого и не требовалось: Филипп знал дорогу как свои пять пальцев.
— У вас десять минут, — быстро прошептал Григ, — потом я выключаю барьер над Вайверном, вы вылетаете. У вас будет буквально пара минут, прежде чем я открою купол, и секунд пять, чтобы вылететь за стену. То же самое через сорок минут в обратном порядке. Если не успеете, будете ночевать за стеной.
Григ усмехнулся, а Филипп, закатив глаза, побежал к Вайверну. Тот о плане знал: подслушал, запомнил и мечтал выполнить. Ради полётов он даже стал вести себя покладистее.
Вайверн нетерпеливо расхаживал по вольеру и, стоило Филиппу войти, помчался ему навстречу, нагнулся, позволяя забраться в седло, и взмыл в воздух, настолько близко к барьеру, что Филиппу приходилось нагибаться. Они кружили там, пока разводы не погасли, и тут же полетели к стене.
План сработал безупречно. Филипп похлопал дракона по спине, и Вайверн радостно вскрикнул, набирая скорость. Он поднимался выше, словно хотел улететь прямо в насыщенное тёмно-синее небо, усеянное мириадами крошечных звёзд.
Ветер бил в лицо, трепал волосы, глаза слезились, но Филипп не мог перестать улыбаться. Он дышал полной грудью и не думал ни о чём. Даже если утром или по возвращении окажется, что его самовольную отлучку заметили, он знал, что это того стоит.