— Ты хочешь сказать, что я…
Он кивнул.
— Некоторые демоны вызывают омоложение. И в тебе сидит колония таких демонов.
Я судорожно сглотнул и сел.
— Ты хочешь сказать, что я буду становиться все моложе и моложе, пока в конце концов не превращусь в младенца? А тогда… что же тогда, Грек, а?
Он пожал плечами.
— Откуда я знаю? Спроси у меня лет через десять. Посмотри на меня, Вирджи! — вдруг громко выкрикнул он. — Сколько лет ты мне дашь по виду? Восемнадцать? Двадцать?
Это была сущая правда. Он выглядел не старше. Смотря на него изо дня в день, я не замечал перемены. Тем более что я помнил его с той поры, как мы учились, и думал о нем как о молодом. Но ведь ему самое меньшее сорок лет, а выглядел он совсем зеленым мальчишкой.
Он сказал:
— Я ношу в себе демонов уже шесть лет. Судя по всему, они разборчивы и населяют не весь организм, а только некоторые его органы: сердце, легкие, печень. Может быть, кости. И некоторые железы — оттого-то я и чувствую себя физически таким бодрым. Но не мозг — во всяком случае, пока. К счастью.
— К счастью? Но это же ошибка, Грек! Если бы твой мозг тоже становился моложе…
— Дурак! Если бы это было так, я забыл бы все, что узнал, точно магнитофонную ленту пустили бы в обратном направлении. Вот та опасность, Вирджи, грозная опасность, которая нависла надо мной. Вот почему мне нужна была помощь! Ведь если однажды я все забуду — это конец. Не только для меня — для всех. Потому что никто больше в целом свете не знает, как ими управлять. Никто, кроме меня… и тебя, если мне удастся тебя выучить.
— Так, значит, они на свободе? — я задумчиво ощупал свои волосы. Что ж, это не было неожиданностью. — Их много?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Когда в Австралии выпустили первую партию кроликов, разве можно было сказать, сколько их будет поколений через двадцать?
Я присвистнул. Минни просунула голову в дверь и хихикнула. Я отмахнулся от нее.
— Вот ей бы твои демоны пригодились, — заметил я. — Иногда я думаю, что она держится слишком молодо для женщины, которой стукнуло не меньше шестидесяти.
Греко захохотал сумасшедшим смехом.
— Минни? Она работает у меня год. Когда я ее нанимал, ей было восемьдесят пять!
— Не могу поверить!
— Тогда начинай тренироваться.
Это было трудно, очень трудно. Но я поверил. И теперь речь шла уже не о миллионе долларов в год.
Теперь меня подгоняла мысль, что мне придется кончить свои дни беззубым пищащим младенцем — а то и похуже! Чтобы предотвратить это, я готов был заставлять свои мозги работать до изнурения.
Первым делом надо было учиться — выучить все о так называемых "странных частицах". Вы о них когда-нибудь слыхали? Это не мой термин — так их называют физики. Позитроны. Нейтрино. Пи-мезоны и мю-мезоны, плюс и минус, лямбда-частицы, К-мезоны — положительные и отрицательные, антипротоны, антинейтрино, сигма-частицы — положительные, отрицательные, нейтральные, ну и еще…
Ладно. Хватит и этого. Однако физика порядочно продвинулась с тех пор, когда я прогуливал лекции в Огле-могле. И появилось много нового, что нужно было постичь.
Дело в том, что некоторые из этих "странных частиц" оказались куда более странными, чем думало большинство физиков. Некоторые из них в определенных комбинациях и были «демонами» Греко.
Мы покупали животных — мышей, кроликов, морских свинок, даже собак. Мы заражали молодые особи теми демонами, которые сидели в нас самих. Это было просто, до ужаса просто: нам нужно было всего лишь несколько раз потрогать их. А затем мы наблюдали, что получается.
Они умирали. Умирали от помолодения.
Тот или иной жизненно важный орган регрессировал до эмбрионального состояния, и зверьки умирали — той же смертью, какой должны были умереть мы с Греко, если не найдем противоядия. Такой же смертью, какая грозила всему миру. Было ли это лучше, чем возвращение в эмбриональное состояние, а потом и в безжизненную зародышевую клетку? Этого я не мог решить. Все равно — умирать; когда эмбриональному сердцу или печени приходится обслуживать взрослый организм, результат может быть только один — смерть.
Но и после смерти демоны продолжали действовать. Собака, которую мы кормили останками морских свинок, последовала за ними в небытие за какие-то несколько недель.