– Эффектно! – усмехнулся Монгол.
Его плотоядный взгляд она ощущала спиной.
– Видеть тебя больше не желаю! – крикнула она, но голос сорвался и прозвучал жалко и неубедительно.
Страха не было. Изнурительные занятия на пути к изящным фуэте, монотонные упражнения у станка, когда пальцы сбиты в кровь неудачными колка́ми, научили её стойкости оловянного солдатика. Геля создала воображаемый мир со своими правилами и героями и уходила в него, когда сил не оставалось даже дышать. Только благодаря ему она сегодня дожила до утра.
– А я тебя не спрашиваю, перед фактом ставлю. Садись в машину, – Монгол подошел к ней, по-хозяйски вытер волосы, лицо и потащил за рукав к машине.
– Поверь, я умею добиваться своего, – он развернул Гелю к себе и отросшей щетиной провел по её щеке.
– Это не так называется!
Губы Монгола изогнулись в пугающей улыбке. Он открыл дверь и втолкнул Гелю на переднее сиденье.
Раздался скрип ворот. Геля с надеждой оглянулась назад, но это вернулась вишнёвая «девятка». За рулем сидел Корса, и от его взгляда Геля съежилась.
– Приберёте здесь всё и валите, – приказал ему Монгол, наклонившись к окну и заговорил тише. Но Геля все слышала:
– Я исчезну дня на три.
– Может всё-таки отдашь её нам? – Корса кивнул на Гелю.
Монгол выпрямился, обернулся на неё и подмигнул. Она закрыла глаза, забыв от ужаса как дышать.
– Перебьётесь! – обронил Монгол, вернувшись к собеседнику – Пригляди за ней минутку, я схожу, оденусь.
Он захлопнул дверь со стороны Гели, закрыл машину на сигнализацию и ушёл в дом.
Корса в «девятке» врубил тяжелый рок и Геля, поморщившись, с отвращением посмотрела в его сторону. Корса сунул большой палец за щеку, поводил им и осклабился. Геля с трудом удержалась, чтобы не разреветься. Тело пульсировало и ныло от боли, но по душе её будто асфальтовый каток проехал: «Скоты! Какие же они скоты!». Чтобы как-то отвлечься Геля принялась рассматривать машину. Ей нравились немецкие иномарки, а эта была последней модели, с коробкой автомат, люком и красивыми вставками из натурального дерева на торпеде. Под рукой на боковой панели оказалась масса кнопочек. Геля тяжело вздохнула, и запах нового кожаного салона защекотал в носу. Она чихнула, и наваждение прошло: «Отодрали как сидорову козу, и везут на заклание, а я сижу тут как сосватанная! Нужно как-то свалить от этого урода и бежать в милицию. Хотя, что я скажу? Он меня разве что хлоркой не простерилизовал».
Монгол вышел из дома и потянулся. С кожаной курткой подмышкой, он легко сбежал с крыльца, открыл машину и плюхнулся рядом с Гелей.
– Сейчас заедем в ресторанчик похаваем и к тебе за документами. Шмотки новые куплю, по своему вкусу, – Монгол разговаривал так, будто они были женаты лет десять. Он повернул ключ в замке зажигания, и огоньки датчиков вспыхнули оранжевым цветом.
Геля застонала, откинувшись на сиденье. Затылком она потёрлась о подголовник. Мысли путались, а низ живота неприятно стянуло узлом.
– Угостишь чаем меня? – Монгол улыбнулся ей в тридцать два зуба и выехал за ворота.
– А разве приглашают «на чай» после такого?
Её женский ум сквозь туман изыскивал планы побега.
– Ты мне понравилась, да еще и целка.
Монгол по-хозяйски положил ей руку на ногу.
– Убери, – процедила Геля сквозь зубы.
– Что такая дерзкая с утра? Считай, что я сказал «раз». Ты меня выбесила и получила первый урок. Скажи спасибо, что я тебя вытащил вовремя.
– В ножки поклониться?
– Не дури! Говорю, понравилась ты мне, а потому сидишь сейчас живая и здоровая. Не всем так везёт, – возмутился Монгол, но руку убрал.
Геля повернула голову в его сторону и ткнула пальцем в иероглифы на мускулистом плече:
– Я такой знак на китайской тушёнке видела, – чёрная ненависть проползла в каждый кровеносный сосуд, и страх немного отступил.
Монгол крутанул рулем и съехал на обочину. Гелю прошиб холодный пот, и она испуганно отвела взгляд. «Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу» – пульсировало в мозгу. Монгол притянул её за шею и жадно впился в истерзанные грубыми ласками губы. Он уверенно орудовал языком, наблюдая за Гелей.
– В следующий раз я заткну тебе рот кое-чем посерьёзнее, – прорычал он, отпустив её. – Ты такая же шлюха, как и все. Сочилась так сладко под утро. Повторяю. Твой отец торчит мне денег, а значит ты переходишь в мою собственность. Будешь выполнять всё, что я прикажу. И не вздумай сбежать. Питер – город маленький. Мои пацаны тебя из-под земли достанут.