— Здорово, писарь! — сказал Федя, широко улыбаясь. — Давно не виделись!
— Здорово! — ответил я.
Было похоже, что сразу меня убивать не собираются. Один из мужиков охлопал мне бока, проверяя на наличие оружия, которого у меня не было, другой забрал корзину с яблоками.
— Давай в дом, — показал Федя стволом револьвера на дверь.
Я молча пошел вперед, он сзади. Мужики остались на улице.
Зашли в комнату. В красном углу стоял стол, на нем три глиняные кружки, нарезанная ломтями краюха хлеба, сало, неподалеку на плите закопченный чайник. Понятно, чай собирались пить, но увидели, что Ира ведет меня и приготовились к захвату.
— Значит продался? — спросил Федя, не опуская оружия.
— Ничего не продался, — ответил я немного возмущенно. — Родственник меня узнал среди красноармейцев и забрал с собой. Оружия, как ты знаешь, в госпитале у меня не было.
— А чего же потом не ушел?
— Как уйду, я же все время под наблюдением. Если бы сейчас казаки не пошли самогон покупать, вы бы меня не подловили.
— Мне приказано тебя убить! — сказал Федя хмуро.
Вот чудак человек, приказали убить, так и убил бы, а он разговоры разговаривает.
— Можно тогда перед смертью чаю попить? — спросил я нагло.
Взял горячий чайник с плиты и стал наливать кипяток в ближайшую кружку. Терять мне было нечего. Налил полную кружку. Правой рукой поставил чайник на стол, левой стал поднимать кружку к лицу, а потом резким движением выплеснул горячую воду в лицо Феде. Тот вскрикнул и поднял руки к лицу, выронив при этом револьвер, я ногой откинул его в сторону, и резким ударом в челюсть отправил Федю в нокаут. На скамейке у стола нашлась веревка. Ее, наверное, приготовили, чтобы связать меня. Веревкой я крепко связал Федору руки. Тот уже начал приходить в себя.
— Вот теперь поговорим, — сказал я, присаживаясь напротив него. — Еще раз повторяю, я никого не предавал. Так получилось, что там в степи меня узнал дядя. С ним не виделись с четырнадцатого года. У белых он сотник. Дядя оставил меня при сотне писарем. В сотне мне не доверяют, все время под присмотром.
На месте ожога на лице у Феди появились красное пятно. Я огляделся, увидел на полке бутыль с подсолнечным маслом. Взял ее, налил немного масла на носовой платок и протер им лицо Феди.
— До свадьбы заживет, — сказал я ему, он недовольно лишь мотнул головой, — чего сразу не стрелял, раз приказали меня убить?
— Разве можно так? — удивился Федор. — Ты же вроде наш, нужно объяснить за что…
Понятно. Просто дети какие-то. Да, в то время существовали такие неписанные правила, мне дед рассказывал: в драке лежачего не бьют, упавшему противнику помогают подняться, не правому объясняют, прежде чем начать бить, в чем он не прав и за что его наказывают. Федя из деревни, он хотел сделать все по правилам, по-честному.
Это вам не XXI век, где даже девушки запросто могут запинать ногами упавшую подругу до смерти, еще и на телефон происходящее снимать.
— В общем, я как был за красных, так и им остался, — сказал я Феде.
Вспомнил фильм «Адъютант его превосходительства».
— Считайте, что я ваш разведчик в тылу врага. Если так сложились обстоятельства, почему бы вам этим не воспользоваться?
— Не знаю, мне нужно с начальством посоветоваться, — ответил Федя удивленно. Наивный парень.
— Если я тебя развяжу, будешь спокойно себя вести? — спросил я, Федя в ответ кивнул. Его револьвер я забрал себе.
— Как выяснишь с начальством, пришли для связи Ирину. Отличный повод для встреч и передачи разведывательной информации.
Федя кивнул, переваривая неожиданное предложение. Я развязал ему руки.
— Через окно здесь можно уйти? — спросил у него. — Не хочется с твоими товарищами снова встречаться.
С его подельниками мне не хотелось встречаться по очень простой причине, они люди взрослые и могут не повестись на мои басни. Это Федя повелся. И пока он раздумывает, мне надо уходить. Я открыл окно выходящее, как оказалось на соседнюю улицу и вылез через него. Федя с непонятным выражением на лице остался в комнате. Было видно, что он так и не принял никакого решения, пытается сообразить, как поступить, но у него это выходило плохо. Прямо чувствовалось по выражению лица, как со скрипом поворачивается его жесткий диск, постоянно зависая.
Его револьвер я прихватил с собой, но как только спрыгнул на улицу, бросил на землю. Пока Федя не передумал, я быстро пошел в сторону, свернул в проулок, перескочил какой-то забор, перебежал двор, перескочил еще пару заборов и неожиданно оказался недалеко от рынка из ворот которого выходили казаки из дядиной сотни с товарами, приобретенными на рынке в руках.