Мой дом построен в форме гигантской подковы. Рабочее место номер четыре находится меж двух ее концов: снаружи, на свежем воздухе, где живет поэзия. Там стоят два стула и открывается вид на двор и сад. Переместившись туда, я принимаюсь описывать флору и фауну, когда вдруг замечаю большого кролика, лакомящегося зеленью. А это что? По каменным плитам прошмыгнула прыткая ящерка. Как говорила М. К. Ричардс[5], вдохновение влетает «через окно неуместности». Я замечаю певчую птицу, которая выводит трели, сидя на ветке сливового дерева. Темы рождаются сами собой, замеченные краем глаза. Здесь пишется о природе. Я восторженно наблюдаю за порхающей бабочкой. А вот колибри решила меня навестить. Все это я записываю.
У каждого из моих рабочих мест есть свое предназначение. Разнообразие не дает мне заскучать. Перебираясь с места на место, из одного рабочего уголка в другой, я могу продуктивно работать и творить. Мое творчество обретает разные формы, и каждое рабочее место меня вдохновляет. Я очень люблю писать.
Заземление
Сегодня пасмурно и прохладно. Небо затянуто облаками, а на горизонте виднеется еще больше туч. Дождь не заставит себя ждать. Подходящий день, чтобы посидеть дома. Оставшись без ежедневной прогулки, я не нахожу себе места, как и моя собака. Дом полнится намерениями обратиться к небесам за советом. Взявшись за перо, я изливаю свои молитвы на бумаге. «Прошу, направь меня», – пишу я и прислушиваюсь.
Духовные учителя говорят, что важно «жить настоящим». В текущем моменте можно обрести спокойствие. Сконцентрировавшись на данном мгновении, мы можем услышать духовные наставления. Мало найдется более эффективных способов это сделать, чем писательство.
Один мой друг недавно начал вести утренние страницы. Он позвонил мне, чтобы поделиться: «Джулия, страницы подарили мне такую ясность!»
Он пробовал другие формы медитации, но бросал: мысли разбегались. Он зарабатывает на жизнь писательством и за утренние страницы взялся неохотно. «Я и так пишу», – упорствовал он.
«Просто попробуй», – уговаривала я. И вот, вопреки собственной рассудительности, мой приятель стал вести страницы. К его удивлению, ему стало легче писать «настоящие» тексты.
«Страницы помогают расставить приоритеты на день, – объяснила я ему. – Заземлиться. Ведь они не дают нам отвлекаться на чужие заботы».
Недавно я выступала на мероприятии в большом книжном магазине. Зал был битком набит искателями. Оказавшись перед большой аудиторией, я не удержалась и принялась рассказывать о пользе утренних страниц. После выступления ко мне подошел один мужчина.
«Я уже четверть века веду утренние страницы, и хочу вас поблагодарить, – сказал он. – За это время я пропустил всего один день, когда лег на операцию по четырехстороннему шунтированию».
Я выслушала эту благодарность, с наслаждением чувствуя исходившую от говорящего духовную энергию. Он говорил спокойно и радостно, пусть и явно жаждал поделиться своим опытом. Было очевидно, что страницы сослужили ему хорошую службу.
«Раньше я тоже вел утренние страницы, – поделился еще один участник мероприятия, – и, слушая вас, подумал, что стоит к ним вернуться. Они коренным образом изменили мою жизнь. Подтолкнули меня написать мемуары. Я самостоятельно их опубликовал, и теперь о них узнали журналисты. Говорят, что заинтересовались моей новой книгой, но я в замешательстве. Как думаете, страницы помогут?»
«Думаю, да. Они всегда помогают».
Натали Голдберг, дзен-буддистка, практикует осознанность. Взяв ручку и бумагу, она подробно описывает свое окружение и состояние. Она называет это «писательской практикой» и предупреждает других ее приверженцев, что обнаруженное в процессе написания не должно «выбивать из колеи». Сама она упорно сохраняла верность привычке, детально описывая свои бурные эмоции во время продолжавшейся около года борьбы с лейкемией. В итоге, победив рак, она взялась фиксировать на бумаге чувство ликования и облегчения. Писательство послужило ей точкой опоры. Ну конечно. Ведь оно помогает «заземлиться».