- Писатель! - крикнул Александр. - Писатель, где ты? У нас гости! Он, наверное, спит.
Александр подошел к черному крутящему креслу, стоявшему у стола и развернул его. Алена тихо, сдавленно охнула. В кресле сидело существо, похожее на паука, размерами с козу. Штук семь тоненьких лапок с темно-коричневыми пальцами напоминали лапки мартышки. Бледно-голубое паучиное туловище было почти прозрачным, и сквозь тонкую кожу просвечивали синеватые, медленно пульсирующие внутренности, с небольшой продолговатой головы свешивались длинные пряди седых волос. Его морда тоже напоминала паучью, закрытые глаза занимали собой почти все и лишь немного отводилось для клювообразного рта, окруженного непрерывно шевелящимися усиками.
- Писатель, - Александр постучал по спинке кресла, - проснись, смотри, кто к нам пришел.
Существо медленно открыло огромные бледно-зеленые глаза, покрытые сетью тонких красных прожилок, и посмотрело на Алену. Этот взгляд был наполнен живым интересом и дружелюбием.
- Познакомься, Писатель, это Алена, моя невеста. Была бы она девушкой чувствительной, наверняка хлопнулась бы в обморок, но она не такая, она главный редактор толстого и умного журнала, там печатались твои рассказы, Писатель. Алена, это Писатель, он написал все мои книги, а сам я, Алена, бездарь и графоман. Теперь ты счастлива, дорогая?
Бледная до синевы Алена молча смотрела на существо в кресле. Оно тоже разглядывало Алену, в его странных говорящих глазах было спокойное, теплое расположение.
- Все, теперь пойдем отсюда, пока не провонялись насквозь ароматом моего таланта, - Александр взял ее за плечо и подтолкнул к выходу. Алена молча, как сомнамбула поднялась вслед за Александром. Закрыв потайную дверь, он пошел в зал, вытащил из бара початую бутылку коньяка и налил в бокал.
- И мне, - тихо попросила Алена. Она села в кресло и сцепив руки на коленях, пристально рассматривала рисунок на ковре.
- Пожалуйста, - он наполнил еще один бокал и протянул ей. Шумно отхлебнув половину, Александр закурил и подошел к окну. - Теперь ты видела, кто пишет за меня, а сам я не начирикал за всю жизнь ничего толкового, так, рассказики, пару повестюшек. Тыкался по издательствам, рассылал по городам...
- Кто он такой, этот... Писатель? - от выпитого на бледных щеках Алены выступили красные пятна.
- Понятия не имею, я даже толком не знаю, откуда он взялся. Раньше я жил в коммуналке, колотил по клавишам древней машинки, у меня была девушка, которую я любил, а она верила, что я Мастер, а она Маргарита, - Саша усмехнулся. - Однажды она убирала комнату и нашла под кроватью штуку, похожую на мяч для регби. Положила его на шкаф, а на следующий день ей сообщили, что умерла ее мать. Моя девушка поехала на похороны, а я забыл про этот странный мяч, даже не рассмотрел его как следует. Потом из него вылупился мой талант.
Маленьким он был таким потешным, похожим на пушистого краба. Я называл его Красавчиком. Он всюду таскался за мной и я привык ходить все время глядя себе под ноги, чтобы на него не наступить. Все время боялся, что он выскочит как-нибудь за дверь, и его увидят соседи. Впервые в моей жизни появилась тайна, у меня была диковинная домашняя зверушка, которую с визгом могла прихлопнуть своим гигантским тапком тетя Зина из соседней комнаты. Я забросил писанину, и все время возился с Красавчиком, пытаясь понять, чем же его кормить, он от всего отказывался. Ломал я голову до тех пор, пока не увидел, как он трескает клей для бумаги, сидя на моем письменном столе. И все. Ты представляешь, он жрет один только клей. Ни разу я не видел, чтобы он где-нибудь нагадил, напачкал или что-нибудь сломал там, или перевернул. Зачастую он ходил по письменному столу, но ни разу не сдвинул с места ни одного карандаша или скрепки.
Потом он подрос. Сначала стал величиной с кошку, потом с собаку и постепенно от него начал исходить его аромат. Тогда он еще не был таким сильным и невыносимым, так, слегка попахивало тухлятинкой. Тетя Зина начала подлавливать меня на кухне, в коридоре, даже у дверей сортира, и требовать, чтобы я хранил продукты в холодильнике, а не в комнате. Я согласно кивал головой и силился что-нибудь придумать. Девушка моя так и не вернулась, прислала письмо, мол, встретила свою школьную любовь, выхожу замуж, прости, я знаю, ты все поймешь и тд и тп. Напился я тогда очень сильно на последние деньги. Сидел, как сейчас помню, за письменным столом, рядом, на полу неподвижно, как все понимающий собутыльник торчал Красавчик, а я пил и не знал что делать. У меня не было любимого человека, работы, денег, перспектив и будущего. С моим ПТУ, мне можно было смело идти в бомжи, но я мнил себя литератором! Короче, у меня не было ничего, кроме жутко, на всю коммуналку воняющего паука. Ты знаешь, Алена, тогда у него еще не было таких глаз, какие ты видела, они были небольшими, подслеповатыми, будто белесой пеленой подернутыми. Его пушистая серенькая шерстка начинала редеть, и сквозь нее просвечивалось голубоватое тельце. Он был таким трогательным и беззащитным, что, пожалуй, в тот вечер я не выбросился из окна только из-за него, понимаешь? Мне не на кого было оставить свое сокровище!
Утром я проснулся в жутком состоянии и пошел сдавать бутылки, чтобы наскрести на пиво. И забыл запереть дверь в комнату. Когда я вернулся, меня встретил визг тети Зины, она вопила на всю бесконечную вселенную о том, что у меня в комнате чудовище. Я пытался ее успокоить невнятными, похмельными и от того еще более бредовыми речами, все было бесполезно. Тогда я заорал, что нечего шляться по чужим комнатам в отсутствие хозяина, хлопнул дверью и закрыл ее на ключ. Красавчик сидел на кровати и выглядел печальным. Я погладил его по лысеющей спинке, выпил пива и задумался. Тетя Зина бесновалась в коридоре, и размышлять мешала. Остальные соседи были на работе, и это значительно облегчало ситуацию. Единственное, что пришло мне в голову - позвонить своему петеушному приятелю, и на его раздолбанной копейке вывезти Красавчика куда-нибудь из квартиры, куда именно я не представлял, но надеялся, что приятель что-нибудь придумает. Я пошел звонить... Я точно помню, что запер дверь на ключ, понимаешь, Алена, я точно помню! - Александр допил коньяк и налил себе еще. - До приятеля я дозвонился, но рассказывать в чем суть по телефону не стал. Он пообещал приехать, а я вернулся в квартиру. Там было тихо, очень тихо, а дверь в мою комнату чуть приоткрыта. Я заглянул внутрь, Красавчик все так же сидел на кровати, но печальным уже не выглядел, а тетя Зина исчезла. Представляешь, Алена, бесследно, как была, в тапочках и халате. Тогда мне впервые пришла в голову мысль, что я, по сути, ничего не знаю о своем экзотическом питомце, вообще ничего. Страшно мне стало, Алена, очень страшно. Пока я раздумывал обо всем этом, приехал мой приятель. Я рассказал ему все, Красавчика показал, но про тетю Зину умолчал. Не смог сказать. Он поудивлялся, головой покачал и предложил нам пожить на даче его жены. Была поздняя осень, и дом все равно пустовал. Я забрал вещи, печатную машинку, но в комнате оставил все так, будто я живу здесь и вот-вот вернусь. Я надеялся, что тетю Зину не будут активно искать, у нее и родственников-то никаких не было, но оставлять свою комнату, как после поспешного бегства все равно не стал.