Каждый романист, стоит ему переспать с такой шлюхой (музаприходит только к поэтам или к тем, кто пишет рассказы), начинает потом хвастаться, как солдат, вернувшийся из борделя: «Ну я ее сделал!» В то время как шлюха, лежа на пустой постели, усмехается: «Сначала он был такой милый, а под конец совсем — п-фф! — сдулся».
Писатель показывает в романе собственный характер. Его лень, жеманство, легкомыслие, самодовольство, трусость, непомерные амбиции и так далее в силу самой логики повествования найдут отражение в книге. Некоторые авторы умеют скрывать свои слабости; некоторые гениальным образом превращают их в своеобразие стиля. Как бы то ни было, ни один писатель не может полностью спрятать свой характер. Для начинающего романиста это, наверное, худшее открытие.
Еще пару слов о шлюхе. Один мой приятель, прочитав этот текст, сказал: «По-моему, хорошее название для книги: „Я ее сделал“». В ответ я уверил его, что едва ли когда-нибудь решусь на такой заголовок.
Мордехай Рихлер
Дневник гастролирующего писателя
Водевиль не умер. Просто на смену традиционному кордебалету, юмористам, жонглерам и дрессированным собачкам пришли нудные писатели: не успевая опомниться от многочасовых перелетов, они читают отрывки из своих романов в каком-нибудь книжном магазине, где наберется едва ли с десяток потенциальных покупателей. Как сообщает «Книжное обозрение Лос-Анджелес таймс» от 29 октября 1997 года, в одном только Лос-Анджелесе на этой неделе проходит около восьмидесяти выступлений. В числе прочих заявлены Питер Дж. Харрис, автор «Госпела для вампира», Молли Катцен с ее «Вегетарианским раем», Терри Берланд с книгой «В мире телерекламы», Джаред Даймонд с бестселлером «Почему нам так нравится секс», а также весьма сомнительный «Литературный семинар для девочек» в галерее на бульваре Венеция. Впрочем, есть в афишах и общепризнанные гении: Джон Берджер, Джеймс Эллрой, Джудит Росснер, Арундати Рой и Уилл Селф [12].
16 сентября1997 года, Монреаль
По всем приметам мой рекламный тур по Канаде обречен на провал. Вечером, накануне отъезда, по дороге в любимый бар на Кресент-стрит меня настиг какой-то господин из Ванкувера.
— Вы Мордехай Рихлер?
— Да.
— Разрешите пожать вам руку. Я прочел все ваши книги, вы отличный писатель.
— Спасибо.
— Скажите, а на жизнь вы чем зарабатываете?
В тот же день пришло письмо из Гамильтона, провинция Онтарио, предлагают выступить в колледже: «Ваша книга „Ученичество Дадди Кравица“ уже много лет входит в обязательную программу по литературе. Студенты так удивились, узнав, что вы еще живы».
17 сентября, Торонто
Читаю лекцию в фонде Уильяма Доннера. За ланчем перед лекцией у меня берет интервью некая Янь Вон из «Глоб энд мейл».
— Какой у вас рост?
— Метр семьдесят три, — потрясенно отвечаю я.
— А у вашей жены?
— А зачем это вам?
— Читателям нужен ваш словесный портрет.
Продолжая литературные изыскания, она спросила, получают ли наши дети традиционное еврейское воспитание. При этом сообщила, что ее муж — еврей, и с самодовольной улыбкой заметила:
— Мы проводим седер [13]каждую пятницу.
— Очевидно, это какой-то еврейско-китайский обычай. У нас седер только раз в год, на Пейсах.
Наконец, я ей надоел, и она заявила:
— Вы не оправдываете свою репутацию. И вам не следовало столько пить — хотели, наверное, произвести на меня впечатление.
Между тем в гостинице меня поджидал шестистраничный факс. Привет от издательства «Кнопф Канада». В факсе — список интервью и презентаций, которые я должен провести во время поездки. Вообще-то я осторожно отношусь к утренним телешоу, с тех пор как одна не в меру жизнерадостная девица впихнула мое выступление между кулинарным мастер-классом и интервью с экстрасенсом. Размахивая моим романом, она вопрошала: «Это реальная история или вы ее просто выдумали?»
Конечно, выход книги не всегда был сопряжен с такой пыткой. Прежде, будучи молодым лондонским писателем, я приносил издателю рукопись и тут же слышал, что успех моей предыдущей книги был явно незаслуженным. А девять месяцев спустя, когда книга выходила, заботливые друзья сами зачитывали мне по телефону разгромные рецензии, а то мало ли, вдруг я что пропустил. Были, были времена, когда писателям не оставалось ничего другого, как мотаться по всей стране с доверху набитыми чемоданами, пытаясь продать собственные книги. Много воды утекло с тех пор. В последний раз в Нью-Йорке я, как и все остальные писатели, катался на лимузине из магазина в магазин, раздавая автографы. Известно, что магазин может вернуть нераспроданные экземпляры в издательство, однако к подписанным книгам это не относится. Поэтому обычно сопровождающий агент договаривается с писателем: «Я буду забалтывать продавцов, а ты пока подпиши побольше этих чертовых книг».
Брюс Джей Фридман однажды рассказал мне, как проходила презентация его нового романа, на который ровно за день до мероприятия вышла блестящая рецензия в «Бостон глоб». Посетителей — ноль. «Как вы думаете, — спросил Фридман продавца, — что было бы, если бы в „Бостон глоб“ книгу разругали?»
Похожая история случилась и со мной. Лет десять назад меня пригласили на ежегодный книжный салон в Монреале, где я вместе с переводчиком должен был представлять новое издание «Ученичества Дадди Кравица» на французском языке. Наш стол был заставлен книгами, и вот многотысячной толпе объявили, что на двенадцатом стенде раздают автографы. Проходит десять минут — никого нет. Наконец, у нашего стола останавливается какой-то мужчина, протягивает мне сигарету и спрашивает: «Огоньку не найдется?»
18 сентября, Торонто
Расписание встреч от «Кнопф Канада»:
«12.30 — интервью с Лиз Рензетти для общенациональной газеты „Глоб энд мейл“ в ресторане „Авалон“ (отдельный зал, курить разрешается и т. д.)».
Отдельный зал? И так далее?! Интересно, чего они от меня-то хотят?
«15.00–16.00 — интервью для местной газеты „Ай уикли“ с Робин Гиллэм (жен.)».
Что ж, теперь я стареющий мэтр (муж.), умудренный опытом писатель (общенационального значения) и больше не делаю наивных ошибок. Например, не участвую в радио- и телепередачах. Как-то раз в Чикаго меня, вместе с двумя другими писателями, пригласили выступить в ночном ток-шоу. Сели мы за стол и вдруг видим, как звукорежиссер в аппаратной разворачивает перед нами плакат с надписью «Помни, Дейв, сегодня полнолуние». Когда до меня дошла очередь, я начал, как полагается, рассказывать о муках творчества, о боязни чистого листа и так далее. И тут кто-то из телеслушателей задает мне вопрос: «Все это здорово, Морд, но мне интересно, почему у нас в Норд-сайде целую неделю не вывозят мусор?»
Вот уже несколько дней я разъезжаю по стране и, признаться, порядком устал от повторяющихся вопросов:
— Почему вы пишете от первого лица?
— А почему бы нет?
— Вы пользуетесь компьютером, мистер Рихлер?
— Нет, каждое утро надеваю шелковый халат от Армани, бархатные тапочки с фамильным вензелем от Диора и беру в руки гусиное перо.
25 сентября
Летим с женой в Лондон на презентацию «Версии Барни» [14]. Хорошие новости: «Дейли телеграф» и «Санди таймс» опубликовали блестящие рецензии на книгу. Плохие новости: Мелвин Брэгг отменил мое выступление на Би-би-си в «Начале недели», а Джон Уолш из «Индепендент» отказался со мной обедать в «Плюще», потому что я пообещал интервью Марку Штейну из «Дейли телеграф» в «Монреале».
12
Джон Берджер (р. 1926) — английский писатель, критик, режиссер. В «ИЛ» публиковались его эссе (2012, № 6) в переводе А. Асланян. Джудит Росснер (1935–2005) — американская писательница, автор любовных и психологических романов. Арундати Рой (р. 1961) — индийская писательница, публицист, политический деятель. Лауреат Букеровской премии 1997 г. за роман «Бог мелочей». Уилл Селф (р. 1961) — английский писатель-сатирик, журналист.
13
Седер — религиозное богослужение и семейная трапеза, которая проводится в ночь наступления Пейсаха — иудейской Пасхи, символизирующей годовщину Исхода евреев из Египта.
14
«Версия Барни» — роман, написанный Рихлером в 1997 г. За «Версию Барни» Рихлер был удостоен престижной литературной премии Стивена Ликока. На русском языке роман в переводе В. Бошняка публиковался в «ИЛ» (2007, № 8, 9, 10), отдельным изданием вышел в 2008 г. в издательстве «Флюид».