Прасковья Никтична закрыла глаза сухонькими ладошками, тихонько всхлиаывая.
Зина почувствовала, как защипало в носу, очки запотели, и по щекам ее тоже побежали горячие, горькие слезы.
— Бабушка Паша… — Она положила руку на плече своей собеседнице, голос Зины дрожал от комка в горле. — Нет у меня для вас слов утешения, знаю я, как вам больно. Мой Алексей тоже, вот, не вернулся из Афганистана… все хотел сначала отслужить, а потом в институт идти, чтобы не быть самым взрослым среди молодежи. Я только через пол года узнала, где он, а еще через два месяца похоронка пришла…
Нос у Зины заложило, и она шумно шмыгала им при каждом порывистом вдохе. Этот рубец на сердце болел как в первый день, даже спустя четыре года, и, глядя на Бабу Пашу, женщина понимала, что боль не утихнет никогда.
— Да что ж это делается… — Всхлипнула старушка, обнимая свою товарку по несчастью. — Почём молодых, сильных от нас забирают? Я б лучше-б сама туда пошла, все равно жизни мне нет без них…
— Не знаю, как вы держитесь… — Зина утешающее гладила бабушку по спине. — Если б не Алиска, дочь моя, я бы на себя, наверное, руки наложила. Она у меня умница, красавица, — Зина нежно улыбалась сквозь слезы. — Институт только что закончила, в конце лета замуж собирается…
Вторую рюмку выпили молча, не чокаясь.
[1] Последний волк в Крыму был убит в 1922 году Э.В. Вагнером. Популяция стала восстанавливаться только к 2010 году.
[2] Щенок, не крупная собака
[3] Козодой. Не слышали как поет эта ночная птичка? Останьтесь одни дома, выключите свет и включите запись. И подготовьте чистую смену нижнего белья.
Глава 2
Курган оказался небольшим холмиком, сантиметров сорок в высоту и примерно полтора метра в ширину.
— Может, даже скифское золото найдем… — Мечтательно протянула Катерина, старательно ковыряя глинистую землю со своей стороны кургана. — О нас статью напишут в научном журнале…
— Не думаю. — Коротко ответила Зина, стоя над девушкой со стареньким фотоаппаратом «зенит». Работа шла медленно, приходилось тщательно фиксировать на пленке каждый снятый пласт грунта, чтобы потом не восстанавливать картину по памяти. — Это малый курган, вряд ли тут останки кого-то очень важного.
— Так нако́й он тогда нужен нам? — Люда с противоположной стороны зло воткнула свою лопатку в холм. Что-то металлически звякнуло.
— Людочка, прошу, осторожнее. ؙ— Зина опустила фотоаппарат, и он тяжело закачался на ремешке на ее шее. — Если нет золота – не значит полное отсутствие артефактов.
Она подошла и встала за спиной девушки, внимательно наблюдая, как та осторожно вынула лопатку, и начала разгартывать землю руками, в тайне радуясь, что с первого курса завела привычку возить с собой на раскопки толстые медицинские перчатки – девушку бесило ощущение грязи под ногтями.
— Может, нас обманули и это могильник, а не курган? — Люда с отвращением, двумя пальчиками извлекла из раскопа шейный позвонок. — Пришли за скифскими сокровищами, а раскопаем сибирскую язву…
Катя, которую наука интересовала больше, чем чистый маникюр, отшатнулась и закрыла лицо локтем.
— Не говори ерунды. — Отмахнулась Зина. — Могильники закапывают глубоко и не оставляют над ними холмов, тем более не маскируют их под курганы.
— Говард Картер[1] с вами бы поспорил. — Максим в раскопках не участвовал. Он, как самый опытный турист, был занят лагерем.
Парень старательно копал яму для костра[2], орудуя штыковой лопатой, одолженной у Бабы Паши.
— Максим, не пугай девчат. Картер просто надышался спор могильной плесени в замкнутом пространстве. И умер от грибковой пневмонии.
— Зинаида Борисовна! — Катя, подняла руку, будто была в аудитории. — Мне кажется, это свежие кости… Ой!
Девушка вдруг осознала, что только что сказала и отшатнулась от кургана.
— Это точно не могильник.
Зина быстрым шагом обошла курган и наклонилась над девушкой.
— Однозначно. — Твердо ответила она, садясь на колени, и внимательно рассматривая находку Катерины.
Девушка не успела раскопать весь череп, его макушка белела в рыжеватой земле и Зина, сев на колени, начала старательно очищать его, стараясь не повредить.
— Принеси-ка мне чайную ложку. — Она озадаченно поджала губы. Теперь страшилка с могильником не была для нее такой уж глупостью. Споры чумы и сибирской язвы могли сохраняться в земле столетиями, вполне могли остаться с Русско-Турецкой войны.