Бывает, бродяги, оказавшись в передряге, делают рассылку — мол, кто близко, выручайте. Места здесь не людные, по радиоактивному лабиринту вряд ли много народу ходит, так что если кто попал в беду поблизости, непременно нужно выручать — больше, может, и некому. Но просьбы о помощи не пришло, должно быть, стрелявший не нуждался в подмоге, и Слепой с чистой совестью зашагал скорее. Он то и дело поглядывал на браслет с компьютером, но датчик аномалий лишь изредка фиксировал опасность, здешние края были небогаты аномалиями. Чем дальше, тем больше Слепому здесь нравилось — в том смысле, что местечко было подходящее для тайника, а это значило, что отсюда очень скоро можно будет уйти. Самое лучшее место в Зоне — то, откуда можно уйти! Сталкер перевалил гребень очередного холма, в долине снова было душно. Вода после дождя стекала но склонам, собиралась лужами, которые теперь, в жару, быстро испарялись, на месте стоячей воды почва застывала коркой, трескалась. Высыхающие болотца источали вонь. Слепой стал держаться возвышенностей, здесь было получше. Вскоре налетел ветерок, по небу поплыли тучи. Потом край холмов закончился, дальше лежала равнина, поросшая кустарником и молодым лесом. Возможно, прежде здесь были поля, но после катастрофы лес снова отобрал землю, которую люди отвоевали много веков назад. Слепой взял курс на строения, указанные на карте. Впереди послышалось завывание слепых псов: «О-хохО…». Сперва шум раздавался далеко, но приближался — похоже, стая бежала навстречу сталкеру. Слепой свернул — зачем дразнить удачу? До сих пор ему везло. Теперь он забирал больше к северу, вправо от прежнего направления.
В кустах впереди раздался треск, навстречу выскочил пес. Сталкер вскинул автомат и дал короткую очередь. Слепой мутант, которого пули встретили посередине прыжка, будто ударился грудью о невидимую преграду — рыжее тело перевернулось в полете, запрокидывая безглазую башку, зверь завалился на спину, стал извиваться и беспорядочно бить лапами. Вздрогнули кусты рядом — еще один пес выскочил на поляну. Слепой развернулся, но мутант, не обращая внимания на человека, длинными прыжками пронесся мимо и снова канул в заросли…
А многоголосое завывание стаи приближалось по левую руку. Слепому пришло в голову, что псы убегают от большой опасности, раз они так перепуганы, что несутся сломя голову, не обращая внимания на человека и на потерю собрата. Сталкер развернулся и бросился прочь с дороги стаи. Вдруг шум гона замер, сменился отчаянным рычанием, звуками грызни, потом — опять завывания. Слепой успел вовремя убраться с дороги псов, теперь погоня удалялась, и сталкер рискнул снова сменить направление. Он прошел обратно, миновал поляну с застреленным псом — зверь уже перестал бить лапами, и только слабые рывки рыжего тела показывали, что жизнь не вполне оставила мутанта. Несколькими десятками метров дальше сталкер обнаружил еще одну убитую собаку — эта была изорвана зубами, значит, стая гнала чужих. Скорее всего, отстаивала территорию от вторжения чужаков. Довольно обычное дело. Слепой прикинул, где может находиться центр владений местной стаи, и не надумал ничего лучше, чем придерживаться прежнего плана. Он снова пошел к отмеченным на карте строениям.
Теперь уже оставалось совсем недалеко; на ПДА точка в центре экрана, обозначающая самого сталкера, уже достигла серого прямоугольника. Небо потемнело, вот-вот должен был пойти дождь. ПДА запищал. Слепой обошел расположившиеся на пустоши аномалии — здесь их оказалась целая россыпь, так что сложно было определить, на что именно среагировал прибор. Сталкер обогнул, стараясь держаться подальше, коварную «воронью карусель» и увидел сквозь прорехи в листве стену красного кирпича. Он осмотрел развалины. Ничего примечательного, небольшое строение, теперь уже не понять, для чего служил это домик. Может, сезонные рабочие жили, если за холмами и впрямь когда-то располагались поля. Теперь это просто руины — четыре стены с провалами окон и дверей. Крыша давно просела, дощатый пол прогнил. Снаружи, перед пустой дверной коробкой можно было различить следы кострища. Здесь несколько раз останавливались бродяги, и все, что сохранилось из утвари, пошло на дрова. Скорее всего, та же участь постигла раму и дверь. Домик не годился для ночевки, одному здесь будет слишком опасно, так что Слепой решил поторопиться. Он обошел кустарник вокруг здания, потом сделал новый круг, пошире, и вскоре попалось подходящее местечко. Груда камней вполне годилась для того, чтобы спрятать под ними небольшой пакет.
Слепой аккуратно сунул свой груз в расселину добавил несколько камней поверх — упрятал тайник понадежнее. Камни уложил так, чтобы груда не носила следов давней работы, поэтому сверху оказались грани, покрытые засохшей грязью или мохнатыми разводами мха. Потом побрызгал из баллончика, чтобы собаки не разрыли. Так Слепой всегда поступал со своими собственными тайниками. Даже если прятать не съестное, слепые псы могут разрыть, они везде лезут, их любой запах может привлечь. Закончив, Слепой тщательно проверил координаты, потом перевел ПДА в почтовый режим и отправил два мейла. Он не стал пользоваться своим почтовым ящиком, а отправлял с нового, который открыл, сидя у Сорняка. Никому не известно, что этот адрес принадлежит Слепому. Береженого и Зона бережет, лучше перестраховаться. Оба мейла ушли по адресам, на которые Слепой никогда прежде не писал, да и вряд ли эти ящики были засвечены хотя бы разок. Одноразовые пустышки. На один сталкер отправил координаты заброшенного домика — без пояснений, без единого слова, просто цифры, скопированные из буфера памяти. Другой мейл, напротив, представлял собой письмецо: «Отправил на тридцать километров в направлении север-восток-восток десяток килограммов ваты». Фраза самому Слепому понравилась, и он ухмыльнулся — вот такие казаки-разбойники… Километры обозначали расстояние от домика до тайника — в метрах, естественно. Под килограммами ваты следовало понимать десяток камней, внешний вид тайника. Если со Слепым что-то случится, гонцу Карого придется перевернуть немало камней в округе, но тайник он отыщет наверняка.
Что ж, дело было сделано, теперь нужно возвращаться. До вечера было еще далеко, но Слепой сомневался, что успеет дотемна в лагерь на кладбище техники. Следовало поспешить. Вот разве что перекусить наскоро, вскипятить воды в котелке да попробовать эти хваленые импортные консервы из пайка миротворцев. Давно собирался проверить, какие они на вкус.
* * *Курбан шел первым. Вообще-то двигаться впереди — задача молодого, «отмычки», но сейчас ситуация не была угрожающей, когда пара сознательно рискует менее опытным сталкером. Сейчас важнее было не потерять Слепого, поэтому направление и темп марша выбирал Курбан с его мощным ПДА, а Эфиопу оставалось лишь следовать в кильватере старшего. Парень, как обычно, помалкивал — он и так был немногословным, а теперь ко всему не хотел мешать Курбану. Тот держал между собой и Слепым такую дистанцию, чтобы точка на ПДА оставалась у края монитора. Так преследователь был уверен, что Слепой не заметит «хвост». Когда пара достигла рыжих, лишенных растительности холмов, Курбан выругался.
— Чего? — коротко осведомился Эфиоп.
— Помехи идут. И еще холмы эти… То-то я гляжу: Слепой петлять стал, это он между холмами пробирается. Здесь напрямую нельзя, наверху сквозняк.
— Какой такой сквозняк? — удивился блондин.
— Ну, радиация, фон повышен. Выражение такое… Придется и нам попетлять. Жалко, я его первоначальное направление не засек, теперь не разобрать… эко его мотает…
Эфиоп смолчал, на его приборе Слепого не было видно, слабовата машинка. А Курбан чем дальше, тем чаще бормотал ругательства, он боялся потерять Слепого, отстать от него в лабиринте холмов и ложбин, поэтому то ускорял ход. то из опасения быть замеченным, наоборот, сдерживал шаг. У подошвы холмов тоже фон бывал повышен, прибор фиксировал радиоактивное излучение, то и дело попадались аномалии, их приходилось обходить, из-за этого Курбан нервничал еще сильнее — потому и не замечал кабана до тех пор. пока тот не вылетел навстречу.