Отправившись на прогулку с тётей и дядей, Эмми стала просить, чтобы они повели её в лес с ящерицами.
— Это далеко. Ты устанешь, Эмми, — сказал дядя.
— Я не устану. Мы с папой ходили много раз, и я не уставала, — настаивала Эмми.
Сперва они ехали в автобусе, а потом шли пешком. Взбирались на гору, спускались с горы по дорогам, тропинкам и перевалам. Эмми держалась молодцом и ни разу не пожаловалась на усталость.
Когда они пришли наконец в лес, Эмми потащила тётю и дядю смотреть ящериц.
Ах, какая прелесть!
Это была старая, очень старая ящерица, огромная-преогромная. Брюшко у неё было зелёное-презелёное, а рисунки на спине такие красивые, каких Эмми ещё не видывала. Ящерица подняла голову, посмотрела по сторонам и высунула маленький двурогий язычок. Тут Эмми увидела у неё на шее голубое пятнышко, оно блестело и переливалось, как эмалевое. Наверно, эта ящерица была королева, потому что такой красивый наряд мог быть только у королевы.
Вдруг Эмми видит: отвратительная змея тихо-тихо, так что Эмми раньше её и не заметила, подкралась к прекрасной ящерице и ка-ак куснёт её в шею, в самое голубое пятнышко.
В ручонках у Эмми была длинная палка. Эмми как размахнётся да как трахнет змею по голове!
— Ты зачем, злая змея, обижаешь мою ящерицу?! — крикнула девочка.
А гадюка метнулась к Эмми и — та даже моргнуть не успела — вонзила ей жало в ногу.
Эмми заплакала, закричала. Дядя бросился к ней и, узнав, в чём дело, схватился за голову.
— Что же делать? Что же нам делать?.. — твердил он растерянно. — Её надо сейчас же везти к врачу! До автобусной остановки два с половиной часа ходу. Вот что, — сказал он жене. — Выйди на дорогу, может быть, остановишь мотоциклиста… Машины едва ли здесь ходят… А я пока перевяжу ногу, отсосу кровь…
Тётя вышла на дорогу, остановилась у дуплистого дуба и через несколько минут увидела серебристый велосипед и велосипедиста с транзистором на ремешке.
— Пожалуйста, остановитесь! — закричала тётя. — У нас несчастье! Гадюка укусила ребёнка!
Но велосипедист даже головы не повернул и промчался мимо.
А через несколько секунд показался ещё один серебристый велосипед. На этом велосипеде мчался мальчик и вёз… собаку в корзине.
Неужто и он проедет, не остановится?..
— Помогите! — крикнула тётя. — Гадюка укусила ребёнка!
В тот же миг зашуршали затормозившие колёса, велосипед остановился, и велосипедист соскочил на землю.
— Чем я могу помочь? — спросил он.
Тут появился дядя с маленькой Эмми на руках. Девочка, как только увидела велосипедиста, радостно закричала:
— Это же Пишта Хиди!
ВОТ ЭТО СКОРОСТЬ!
Расскажу, что случилось, когда я погнался за вором.
Он уже заметил погоню, хотя, может быть, не догадывался, что мне нужен транзистор. Но совесть у него наверняка была нечиста, потому что он здорово жал…
Но как бы он ни старался, ещё несколько минут, и я бы его накрыл…
А сейчас… Сейчас я думал о том, что Моржи легко возить в корзинке, а вот как везти ребёнка, да ещё с такой быстротой, чтобы вовремя успеть в больницу.
— Мальчик, — говорит Эммин дядя, — может быть, ты одолжишь мне велосипед, и я сам её повезу. По-моему, так будет лучше.
Я подумал: лучше или не лучше? Взрослому человеку, конечно, легче удержать в равновесии велосипед и ребёнка. Но этот дядя, слово даю, съедал на обед не меньше десяти порций второго. Ух и толстый он был! Где такому разогнать машину!
А тут Эмми как закричит:
— Пусть Пишта везёт! Папа сказал, что быстрее его никто на велосипеде не ездит!
Дядя всё ещё думал, а я говорю:
— Я всё-таки легче вас и потому поеду быстрее. Можете на меня положиться.
Раздумывать было некогда.
Моржи соскочила на землю, в корзину мы втиснули Эмми, выломав при этом два прута, чтобы она могла свесить ноги.
— Только, ради бога, поосторожней, — взмолилась тётя. — А мы поспешим за вами, как только сможем.
Дядя вытащил из брюк ремень, привязал Эмми к рулю — и в путь!
Если бы тогда мой велосипед был таким, как сейчас, с узкими колесами, я бы, наверно, развил умопомрачительную скорость. А был бы мотор с мопеда…
Зато у меня был другой мотор. Не смейтесь, пожалуйста, я говорю всерьёз. Этот мотор с булавочную головку был в моём сердце, и он помогал мне гнать так, что я брал повороты на бешеной скорости и железными руками удерживал руль, когда машина почти плашмя ложилась набок. Поворот кончался, она выпрямлялась и неслась как стрела по неровной лесной дороге и ни разу не опрокинулась.