***
Небо обращает чувства в сплошное безразличие, даже скуку, которую не способно развеять ни чудо, ни хаос. Вырывающиеся наружу потоки пламени, несдерживаемые чем-либо, становятся привычными. Настолько, что можно не обращать на них внимание. Как и на образовавшуюся вокруг пустошь. Единственное, что оно не может поглотить — меня и небо. Оставшись наедине, мы можем только бесконечно сочувствовать друг другу. И столь же безразлично принимать наше существование.
Если бы только не отвратительные белые облака. Как они раздражают...
— Скука...
Взглянув на бессознательного ворона, точнее человека, снова смотрю в небо. Пламя почти исчерпывает себя, на что я и рассчитывал. Пока его неутолимая жажда терзает душу, мне не сотворить желаемого.
А ведь идею подсказал именно Карасу... Теперешние изменения имеют место быть лишь благодаря его участию. Я и раньше думал о таком исходе, но старался избежать, думал, не справлюсь. Моя болезнь могла испортить план. Теперь же он выглядит интересным.
Останься у меня пламени побольше, можно было бы разогнать противные облака.
Услышав возню рядом с собой и отвлёкшись, я жду окончательного пробуждения своего фамильяра.
— Мм, где я?.. — потирая глаза, парень садится и зевает. — Ты уже пришёл в себя?
— Пора отправляться, — нахмурившись, наказываю несмышлёного мальчишку ударом пальца по лбу. — Скоро я выполню своё обещание — воля скверны охватит весь мир.
Обиженно уставившись на меня, он фыркает.
— Ты вчера что-то говорил мне... Меня оглушило, так что я не услышал.
— Ничего.
— Но мне интересно!
— Не умрёшь, — хмыкнув, вынимаю из кармана флакон. — Боль ещё не прошла, я был на грани приступа, а ты даже не остановил меня. О чём ты думал? Я мог убить тебя.
— Не убил бы! — вздёргивает подбородок мальчишка. — Я же твой фамильяр. Ты бы быстрее сам... К слову, как твоё самочувствие? Разве после приступа ты обычно не изнываешь от боли в постели?
Отвернувшись, я прячу флакон и вглядываюсь в чёрную пустошь, тянущуюся до самого горизонта. Мир становится ещё скучнее, когда разрушение достигает предела. И поскольку раны затягиваются медленнее, чем появляются новые, мне слишком скучно в его мире. Наверное, ему тоже. Иначе зачем ему другие.
— Рангецу?.. Тебе больно?
Мотнув головой и обратив взгляд на мальчишку, я на мгновение ощущаю порыв прикоснуться к его растрёпанным чёрным волосам, чтобы успокоить подрагивающее в чёрных глазах беспокойство. Но вместо этого говорю:
— Знаю, ты только что проснулся, но одолжи своё тело.
— Чего?! Ни за что! Мне и так досталось из-за тебя! Хотя крыло не болит... то есть рука. Короче говоря, я против. Хочу побыть человеком.
— Потом побудешь.
А у меня больше не будет шанса полетать... Странное чувство...
— Ты сам не свой, тебе бы полежать в постели... — хмурится ворон.
— Ты меня разозлил, превращайся уже.
Как следует напугав мальчишку, я вселяюсь в его тело посредством нашей связи и воспаряю в небеса. Скука ненадолго покидает сознание. Как и сдерживающие на земле оковы. Похоже, заражено только моё тело. Пока я в Карасу, последствий болезни и боли не чувствуется, как и давления скверны.
Краткий миг свободы перед... заточением? Даже не знаю. Это не то, чего я хотел с самого начала. Обычно я всегда свободен, и сам запираю всё своё естество. Но это может оказаться куда более интересным вариантом. Оказаться худшим кошмаром для него. И источником кошмара стану я.
Долетев до границы выжженного мною города, на которой ещё остались дома, я набираю высоту и врезаюсь в облако. Не забываю и задать мысленный вопрос второму сознанию, торчащему в теле ворона.
«Сегодня будешь молчать?»
«Всё равно забуду потом... о чём будем говорить».
Голос Карасу звучит недовольно.
«Ты не запомнил и слова?»
«Не задавай столь подозрительный вопрос! О чём мы обычно говорим?»
Я снисходительно улыбаюсь и не отвечаю. Какой в этом смысл, если он ничего не запомнит. Пока он молчит, я просто хочу насладиться небом, что мне не под силу уничтожить. И полётом. Возможно, последним. Жаль. Странное чувство.
«Рангецу...»
«Что тебе? Спи».
«Ты встречался с тем человеком, написавшем все эти книги?»
«Почему тебя это заинтересовало именно сейчас?»
«Но ты ведь дальше планируешь что-то с ним сделать? Сам сказал, что время пришло. Значит, мы отправляемся в Курэй».
«Нет. Я его не видел».
Ощутив волны удивления и недоверия, я делаю резкий поворот, затем лечу вниз и резко вверх.