А есть ли... это дно? Или же я буду падать вечно... Я словно... возвращаюсь к истоку.
Вытянув руку и взглянув сквозь пальцы, моргаю и цвет исчезает. Открываю глаза — ничего не меняется. Ощущения, что и прежде. Вода, в самом деле, становится непроглядно-чёрной и тяжёлой. Не хочется шевелиться.
Буду падать вечно... Больше мне ничего не осталось. Тонуть во тьме бессмысленных и фальшивых чувств, что так легко растаяли. Просто буду падать. А ведь это место так знакомо... так пугающе...
Вскоре мысли оставляют меня. Я единое целое с водой.
Медленно начинаю чувствовать, что задыхаюсь. Это не прогоняет моего безразличия. Могу и не дышать вовсе. Даже если остановится сердце, ничего не изменится.
Сердце?..
Сжав ткань у груди, ничего не слышу. Ничего не чувствую. Всё равно. Всё равно.
Мне всё... равно!..
Сжав горло, всё ещё пытаюсь дышать. Да, лучше бы мог дышать, а то вечно терпеть боль не хочется.
Хочу... дышать...
Приоткрыв глаза, вдруг вижу свет. Кажется, от луны. Вода очищается, просвечивается, становится прозрачной и красивой. Спина касается дна, и я перестаю падать. Кто-то хватает меня за плечи и выдёргивает на поверхность. Кашляю с большей силой, выплёвывая воду. Надрывая лёгкие, заставляю себя вдыхать воздух, в котором, казалось, перестал нуждаться.
Как ярко... глаза болят. Ну здравствуй мир, соскучился, что ли? Зря ты волнуешься, я столь же долго буду жить, как и ты. Выбора-то всё равно нет. Может, и к лучшему. Иначе, сойдя с ума от боли и одиночества, мы бы погибли от рук друг друга.
Откашлявшись, хриплым голосом произношу:
— Холодно...
Меня пробирает крупная дрожь от стекающих по коже капель, поблёскивающих вместе с бликами на воде от лунного света. Одежда неприятно липнет к коже, напоминая вязкую темноту. Вода ледяная. Подтянув колено, опираюсь на руку. Камень под ней шершавый. Вода колеблется, но я вижу в ней чьё-то отражение и поднимаю глаза.
— И это всё, что ты можешь сказать?
Холодный голос едва слышен среди шума водопада. Он более холоден, чем вода. И такие же холодные глаза напротив моих. Такие же холодные чувства. Прижав руку к щеке, я недовольно поджимаю губы. Он меня ударил.
Кровь идёт...
Внезапно осознав, я прижимаю окровавленную руку к груди и чувствую резкую боль, пронзающую всё тело до судорог. И, услышав неторопливое биение, начинаю осознавать, как близок был к смерти.
Или нет.
Холодно взглянув на Короля, спрашиваю:
— Что? Если бы ты не вытащил меня, возможно, я был бы вечно спокоен.
— Ну прости, что отвлёк от созерцания ночного неба сквозь толщу воды, принц костей, — развернувшись, он уходит. — В следующий раз пройду мимо.
Оставшись наедине с собой, я не спешу вылезать из воды. Во мне появляется странное чувство, словно всё не так. И оно не призывает что-то делать, напротив, принуждает ощутить острую жажду написать что-то. Я всё же встаю, немного покачнувшись. Голова кружится лишь мгновение. Скорее всего, из-за отсутствия воздуха в лёгких. Ничего серьёзного.
Что я делал до недавнего времени? Не могу вспомнить.
По всему телу ужасная боль, она пульсирует как ожёг, охватывающий тело, даже кончики волос и кости. А на коже постепенно проступают тёмные пятна. Поднявшись в комнату и сняв мокрую одежду, использую последнее зелье. Скверна сходит с кожи, но боль остаётся.
Нужно попросить ещё...
Высушившись, с болезненным усилием натирая кожу, переодеваюсь и спускаюсь вниз.
Что Король делал в библиотеке? Это его первый раз после того, как мы вернулись из долины. Прошло больше недели, я был готов сам пойти его искать. И встреча наша прошла не столь удачно, как хотелось.
Что это был за сон?.. Я словно падал в бездну. Такую знакомую...
Устало опустившись в кресло, смотрю на единственную книгу, лежащую на столе.
Если бы Каи и Фэль не решились мне помочь, я бы не закончил её за такой короткий срок. Осталось отдать её Повелителю. Я так и не встретился с ним после того раза, как он рассказал об онмеджи. Он наверняка знает, что я вернулся.