Хочет выйти, не смотря на слова ангела?
Если подумать, он живёт в ожидании, когда будет запертым в библиотеке. Похоже, это пугает его куда сильнее, чем раньше, или он просто не показывал своих чувств.
Так преданно даже собака голодная смотреть не станет...
Я вздыхаю.
— И куда хочешь пойти?
— На открытое место, куда-нибудь повыше.
— Хорошо, идём... — радости он не показывает, хоть и выпросил разрешение. Я тыкаю пальцем ему в лоб. — Не вижу твоей радости. Я столь великодушно поступил, а ты лишь пользуешься моей добротой.
— Я рад...
Посмотрев на свою руку, предполагаю, что отпускать меня он не собирается. Ладно, так даже лучше, а то потеряется где-нибудь или споткнётся и упадёт. Почти уверен, что он заплачет, если упадёт. Слишком ясно представляю. От него всего можно ожидать. Стоит нам выйти на улицу, писатель всё-таки отпускает меня, устремив взгляд к небу. Совсем недавно шёл дождь, а сейчас оно ярко-голубое. Словно говорит, что печали минуют, всё станет прежним — бояться не стоит. Ветер гоняет большие белые облака, вселяя в душу безмятежность. В солнечный день ни одно место не покажется мрачным.
Вот только, какое из них удовлетворит его?..
Поразмыслив, я решаю для начала пойти в Лес грёз. Он не говорил, что ему нужен зелёный луг. Направившись туда, я слежу за тем, чтобы он не отставал. Снова смотря себе под ноги, принц костей лишь изредка вскидывает голову, чтобы посмотреть куда-то в сторону.
Сейчас он стал немного живее... Проведя целый месяц взаперти, он, наверное, хотел прогуляться, но не мог ослушаться ангела. А сейчас решился... Наконец понял, что у него не получится писать или хочет увидеть что-то особенное?
Углубившись в лес, я беру его за рукав. А то вполне может потеряться, если будет смотреть по сторонам. Его даже не заботит, куда мы идём. Придя на сине-зелёный холм озёрного цвета, Широ радостно улыбается и, побежав к самой вершине, осматривается вокруг. От яркого солнца блестит вода, протекающая внизу, и трава. Но ярче всего его восторженные глаза.
— Как здесь красиво и свободно! — восхищённо протягивает беловолосый.
Почему он засветился только сейчас?.. Неужели!.. Он беспокоился, что хаос, посеянный им, до сих пор не убрал свои следы? Вот, чего он боялся? Как всегда, переживает из-за глупостей.
— Король? Помнишь, я сказал, что ты можешь научить меня любить? — неожиданно спрашивает писатель, обернувшись и сцепив руки за спиной.
— Было такое.
Кажется, он стал прежним. Ну а я, можно сказать, немного разочарован.
— Я подумал, что ты такой же, как и я. Вряд ли тебя любили по-настоящему, поэтому у нас ничего не получится, — безмятежно смеётся беловолосый, не замечая, что говорит оскорбительные вещи. — Поэтому, я научу тебя!
Парень с любопытством оценивает мою реакцию. Её у меня нет.
И что ты хочешь от меня услышать?
— Хоть меня не любили, и я тоже... Знаешь, я всё же могу научить тебя. Смотри! — он широко раскидывает руки, улыбка исчезает с губ, в глазах появляются слёзы, делающие его глаза более яркими. — Я люблю мир и могу поделиться с тобой этими чувствами. А если забуду, ты научишь меня снова. Как тогда, когда сказал, что нужно радоваться жизни каждое мгновение и разделять их с другими. И недавно сказал, что нужно жить сейчас, а прошлое оставить на потом... — сложив руки на груди, писатель всхлипывает и указывает куда-то вдаль. — В мире много интересного, но он слишком быстро меняется. Я не успеваю полюбить что-то, как оно растворяется в потоке времени... и всё равно мир такой замечательный, даже не смотря на печаль и боль, что чувствуют люди... Странно, да? Мои чувства странные? Если я говорю так, значит, я делюсь ими с тобой?
Мм-м. Задумавшись, не знаю, что ему сказать.
— Они вовсе не странные, Широ... Хочешь ещё что-нибудь сделать?..
Глядя на то, как он радуется или плачет, хочется сделать для него приятное. И, кажется, проблема не в обаянии. Я много раз видел золотые камни, но даже они не блестят так, как глаза одного никчёмного любителя костей.
— А? Ещё что-нибудь? Нет, этого достаточно...
Маловато тебя для счастья нужно.