— Великие дела ждут твоего участия в них, — пожимаю плечами, проигнорировав возмущение, выхожу из спальни и направляясь в кабинет. — Полагай, что отомстил мне, прервав хороший сон. А теперь к делу: отправимся в город близ столицы. Один коллекционер приобрёл книгу, у которой нет автора. Заодно погуляешь, полюбуешься на это своё проклятое солнце.
Потопав за мной, ворон угрюмо садится в кресло, едва с него не упав. Показав место на карте, я немного разгребаю бардак, выудив из него нужный флакон.
— Я же сказал тебе убраться. Чем только занимаешься в свободное время?
— Другими поручениями, чем же ещё.
Поджав губы, воронёнок прячется за картой, и я оставляю его в покое. Даже в этом обличии он недовольный и растрёпанный. Проверив содержимое и довольно кивнув, прячу флакон в карман.
— А это ничего, что ты выйдешь наружу? — приглушено спрашивает помощник, хотя сам недавно хотел заставить меня это сделать.
— Моё состояние не настолько уныло... я смогу выдержать несколько часов.
Взяв сумку и положив в неё карту, Карасу спешит догнать меня на крошащейся лестнице. И в молчании мы покидаем часть более-менее уцелевшей башни.
Город находится не так далеко от этих лесов; на путь нам приходится потратить полдня с применением магии. Без неё пришлось бы потратить куда больше. И, пробравшись в город незамеченными, мы меняемся ролями.
Доброжелательное общение с настоящими людьми слишком скучное занятие, потому я предоставляю его фамильяру. В самом начале заставить его было трудно. Мало того, что замкнутый и необщительный человек, так даже не пытается это исправить. Но сейчас у него неплохо получается. То же и с общением. Поначалу робкий и нерешительный, а сейчас даже не стесняется будить меня по утрам или огрызаться. Жаль, до беспрекословного подчинения ещё далеко.
Шатаясь по людным улицам, я едва не помираю со скуки. Проходящие мимо люди, разодетые в яркие или тусклые одежды, провожают нас странными взглядами и спешат дальше заниматься каждый своим ремеслом. Солнце освещает каменные постройки, украшенные деревом и садами, играет бликами на узорчатой кладке дороги. Всё до ужаса мирно и спокойно. Такое чувство, что мир горечей не знает. Тошно смотреть.
Как, живя в такой обстановке, Он может писать книги? Они нарушают саму суть идеального мира. К чему он стремится, понять просто невозможно. Хаос, творящийся в его душе, всего лишь ищет выхода наружу и страдаем мы оба.
— Рангецу!
Вздрогнув и опустив глаза на воронёнка, удивлённо склонившего голову к плечу, вопросительно приподнимаю бровь. Из-за низкого роста он мне до плеча достаёт лишь благодаря торчащим во все стороны чёрным и привлекающим внимание волосам.
— Что?..
Из-за того, что он позвал меня по имени, я чувствую неприятный холод внутри.
Всё из-за сна?..
— Я нашёл его. Идёшь?
Двинувшись вперёд по улице, почти незаметно качаю головой. Не могу понять, что на меня иногда находит. Приблизившись к дому и почувствовав простую защитную магию, я незаметным движением отмахиваюсь от неё и вхожу внутрь. Внутри царит полумрак. Сам не понимаю, почему люди хранят книги в темноте. Пройдя вглубь дома, ориентируясь на запах чернил и бумаги, слышу шорох.
— Р-рангецу... — шёпотом зовёт ворон.
— Мм?
— Ты чувствуешь?..
Я оглядываюсь на боязливо сжавшегося мальчишку. Он выглядит так несчастно, что идея поиздеваться над ним кажется неуместной.
— Ну да. Похоже, мы немного опоздали. Если не хочешь, не иди. Не хочу смотреть, как тебя в очередной раз стошнит или ты грохнешься в обморок.
— Н-но тут страшно... я пойду. Всё будет в порядке...
Я прямо-таки чувствую желание мальчишки вцепиться в меня, но вместо того, чтобы сжалиться и позволить это, шагаю дальше. Всматриваясь в различные переплёты, я чувствую усиливающийся запах и наступаю на что-то. Присев, аккуратно поднимаю на уровень глаз книгу. С неё на пол капает густая тёмная жидкость. За спиной слышится всхлип.