Сколько я потерял с ним - не буду говорить тебе. Этот человек любил меня больше всего на свете, даже больше жены и детей, которых он обожал. Вероятно, тебе уже от кого-нибудь известно, что в апреле этого же года я схоронил мою жену, в Москве, где она умерла в чахотке. В один год моя жизнь как бы надломилась. Эти два существа долгое время составляли всё (2) в моей жизни. Где теперь найти людей таких? Да и не хочется их и искать. Да и невозможно их найти. Впереди холодная, одинокая старость и падучая болезнь моя.
Все дела семейства брата в большом расстройстве. Дела по редакции (огромные и сложные дела) - всё это я принимаю на себя. Долгов много. (3) У семейства
- ни гроша и все несовершеннолетние. Все плачут и тоскуют, особенно Эмилия Федоровна, которая, кроме того, еще боится будущности. Разумеется, я теперь им слуга. Для такого брата, каким он был, я и голову и здоровье отдам.
Дела представляются в следующем положении: журнал имеет 4000 подписчиков. В будущем году будет наверно иметь еще более. Следовательно это, по крайней мере, 60000 годового оборота. В два года семейство может уплатить все долги и, кроме того, само прожить не только не нуждаясь, но и хорошо. Я остаюсь в сущности редактором журнала. От правительства, кроме того, назначен еще и другой. (4) На третий год семейство уже может откладывать тысяч по десяти в год - цель, к которой стремился брат, потому что она верная и которую так отдалило прошлогоднее запрещение журнала. Но весь нынешний год издается себе в убыток, так как большей части подписчиков выдается он за 6 руб., а не за 14 руб. 50 к.; в виде вознаграждения за недоданные им прошлого года 8 нумеров запрещенного "Времени". Этот год для брата был трудный. Но он в начале года занял в Москве 9000 у тетки (на два года сроком) и 6000 руб. у Александра Павловича (акциями, которые и заложил здесь на 5000)). На это он стал заводить свою собственную типографию, которую имел намерение заложить тысяч тоже за 5. (Она стоит 10). Таким образом, он надеялся довести дело до конца (то есть до будущей подписки, которая бы дала minimum 60000) успешно. Того только и надо было. Здешних долгов, кроме того, до 8000. Но он умер, и хотя Эмилия Федоровна уже назначена опекуншей, журнал утвержден (5) как собственность семейства, но с братом исчез во многом и кредит его. Одним словом, всего-навсе в наличности у нас 5000 руб., которые следует получить за заложенные акции, тысяч до 3000, которые еще придется получить в этом году, да типография, только отчасти оплаченная. Затруднение в деньгах есть, но с божиею помощию мы дойдем благополучно. Теперь вот что скажу тебе, любезный брат. Никогда еще это семейство не было в более критическом положении. Я надеюсь, мы справимся. Но если б ты мог дать взаймы хоть 3000 руб. (те, которые достались тебе после дяди и которые ты, верно, не затратил) семейству на журнал до 1-го марта и за 10 процентов, то ты бы сделал доброе и благородное дело и помог бы и утешил бедную Эмилию Федоровну чрезвычайно. Отдача к 1-му марту - вернейшая. Я готов тоже за нее поручиться. (6) Теперь как хочешь. Рассуди сам. Нам очень трудно будет, хоть я твердо уверен, что выдержу издание до января. Лишних 3000 нас бы совершенно обеспечили. Но как хочешь. Александр Павлович не побоялся дать брату весной. Пишу это от себя. Эмилия Федоровна кланяется тебе. Писать она еще никому не может. Прощай. Размысли о том, что я написал тебе. Дело будет доброе и благородное и в высшей степени верное. Мой задушевный и братский поклон твоей супруге и поцелуй твоим детям. До свидания, голубчик.
Твой брат Ф. Достоевский.
Кстати: ты неоднократно винил нас всех, что тебе ничего не пишут. Брат все последние два года был постоянно в тревоге. Я же жил последний год подле больной в чахотке бедной моей Маши. Нынешним летом я рассчитывал ехать за границу в Италию и в Константинополь и на обратном пути, через Одессу, думал прогостить у тебя три дня в Екатеринославе, хотя бы пришлось сделать крюку.
(1) далее было: от сна (2) было начато: мно<го?> (3) далее было начато: Если (4) вместо: От правительства ... ... другой. - было: Правительство [для] назначило, кроме того, и (5) было: разрешен (6) далее было: или отдам часть долга
234. Ф. Ф. ВЕСЕЛАГО
23 августа 1864. Петербург
Уважаемый Феодосий Феодорович,
То место, над которым Вы давеча еще сомневались, я решился совершенно вычеркнуть. Авг<уст> Александ<рович> Бергман посылает Вам 4 строчки, которыми я решил заменить это место. Согласны ли Вы?
Ф. Достоевский.
23 августа.
235. A. H. ОСТРОВСКОМУ
24 августа 1864. Петербург
Многоуважаемый Александр Николаевич,
После многих колебаний, постигших нас по смерти брата, журнал наш "Эпоха" поднялся опять и в издательском (то есть экономическом) отношении стал твердо. Право же на издание утверждено семейству правительством. Все прежние сотрудники остались. Направление и всё прежнее. Но теперь, более чем когда-нибудь, нам необходима помощь Ваша. Я надеюсь, что Вы не откажете поддержать "Эпоху". Обращаюсь к Вам с просьбою, если возможно, дать нам что-нибудь Вашего в этом году. Теперь именно нужно, чтоб общество знало, что такие сотрудники, как Вы, не оставили журнала и, помещая в нем свое, интересуются его существованием. Зная Вас, я Вам приписываю (и беру это на себя), что Вы не захотите падения "Эпохи", которая и без того, по многим, очень тяжелым обстоятельствам, не могла еще до сих пор основаться как бы надо. Подписчики, впрочем, всё те же (4000), но вспомните, что 1-е объявление было выдано в феврале, а книга (янв<арская> и февр<альская>) вышла только 20 марта.
Твердо надеюсь на помощь Вашу. Я работаю в журнале по-прежнему и взял на себя всю хозяйственную часть. Редактор А. У. Порецкий писал когда-то у нас "Внутреннее обозрение": это ответственный редактор. Надеюсь на Вас.
Примите уверение в глубоком моем уважении.
Вам преданный Федор Достоевский.
24 авг./64.
236. H. БУДАЕВСКОМУ
29 августа 1864. Петербург Черновое
Милостивый государь.
Ошибки быть не могло ни малейшей. Напрасно Вы ездили (1) по типографиям. Г-ну Дьяконову я выдал 10 руб. единственно из сожаления, потому что давным-давно заплатил деньги негодяю Беляеву, с которого г-ну Дьяконову и следовало получить, а не с меня. Иначе типография или сам г-н Дьяконов должны бы были мне представить счет раньше, чем успел это сделать Беляев. Он мне подал счет, и я расплатился. Я нисколько не отвечаю за его долги. Повторяю, если я заплатил в другой раз за одну и ту же корректуру, то единственно потому, что жалел г-на Дьяконова и пропавшие, через негодяя Беляева, труды его. Завтра (в воскресенье) в 12 часов я дома. Если Вам этого объяснения мало, то я не отказываюсь разъяснить Вам всё это лично.