Да, милостивый государь, Вы (12) безобразно понимали званье наставника: когда Вы начали водить к себе на квартиру девок и взманили этим Пашу завести себе тоже девку, Вы вступили с ним в препинанье о том, что Вы имеете право водить б<--->й, а он как воспитанник (13) не имеет! Может быть, даже и теперь считаете, что грязь, цинизм и малодушие самая лучшая метода воспитания после этого? Да на кого же я оставлял моего пасынка?
Милостивый государь, я жалею, что Паша, вероятно, жалея Вас, скрыл от меня наигадчайшие Ваши проделки. Он объявил мыв только, сейчас же по приезде моем из-за границы, о том, что Вы не умели вести хозяйства и что он голодал. (14) Эту беспорядочность я хоть и пробовал про себя извинить в молодом человеке, но, однако ж, тотчас же удалил Вас от него. Жалею только, что оставил Вас на некоторое время приходящим давать уроки учителем. При первой возможности (а у меня было много хлопот, я должен был ехать из Петербурга) я отказал Вам и как учителю. Но если б я только знал тогда обо всем (об девках и о рубашках, например, я узнал только на днях, теперь), то уверяю Вас, что я бы не так кончил дело, я бы огласил Вас публично, чтоб избавить общество от такого наставника и учителя. Говорю Вам серьезно.
А между тем у Вас самолюбие. Вы претендуете, что нельзя публично сказать: "Надо покончить с Родевичем". И что Вы написали Паше в Вашей записке, которую имели наглость препоручить передать мне? Я подслушиваю у дверей? У каких? Когда? Зачем? И где Вы это видели? Много людей честных меня знают лично и (15) знают, способен ли я подслушивать. Вы упрекаете меня раздражительностью. Я слишком хорошо знаю сам, милостивый государь, больные, дурные и даже некоторые смешные стороны моего характера. И каюсь в том пор<ой>, но не Вам судить, потому что я и не способен обидеть напрасно. (16) По всему видно, что Вы хотели, кажется, запугать меня и отсутствием направления, гуманности. Вздор Вы говорите, (17) а меня не запугаете. Я не мальчик. Если я и раздражителен (что в себе нисколько не оправдываю), то я не обидлив, я сумею загладить неловкость и обиду, и человек не мучится от меня, потому что видит, что это только наружность, внешность, а зла нет. Очень много людей кончали тем, что любили меня, чего и Вам желаю. (18)
Вы пишете, что я выходил из себя, когда Вы (19) спрашивали у меня денег на уроки? Испытали ль Вы хоть раз это на себе лично, если только у Вас есть совесть, у Вас, которому я столько передавал денег вперед? Я ни разу не отдавал Вам денег лично, а всегда через Пашу и всегда аккуратно. Я негодовал иногда (и то про себя), отдавая деньги, что Паша не успевает и что Вы, вместо того чтоб сидеть с ним полтора часа, сидели с ним по 3/4 часа, особенно в последнее время. Последнюю же выдачу Вам денег, кажется, месяца 2
1/2 назад, когда уже Вам совсем отказано было от уроков, я действительно остановил сам, с намерением на несколько дней, по просьбе Паши, который уверял, что Вы взяли, переезжая, мои книги и две простыни. Я хотел, чтоб книги и простыни воротились, и потому не давал до тех пор денег. Но простыни воротились уже после денег, и это Вы это (20) сами знаете. Не простыни были дороги, а наглость Ваша возмущала меня. (21) И наконец, хотел взять от Вас Гоголя - единственную книгу, оставшуюся ему в память от отца.
Вы уверяете, что у Вас нет этой книги. Что с Вами делать. (22) И потому я отсылаю Вам Вашу книгу Мея, которую хотел было удержать, покамест Вы не отдадите книгу моего (23) пасынка. Но об этой книге Мея я в первый раз узнал, что она в моей квартире, когда взял ее из рук Вами посланного студента.
Кстати, Вы пишете Паше, что я словами "Покончите поскорее с Родевичем" дал Вам право "отпускать разные фразы" на мой счет, "хотя этим презренным правом никто не станет пользоваться" - прибавляете Вы. И тут же (24) сколько Вы гадостей уместили на мой счет в Вашем письме к Паше? Да Вы, стало быть, ничего не замечаете в себе, г-н Родевич, ни малейшего противуречия? (25) Вы думаете, что достаточно сказать какую-нибудь сладкую, гуманную фразу, чтоб уже быть потом (26) совсем обеспеченным на все разнузданности по всем по трем? Паше Вы пишете, что он может за своей потерянной книгой адресоваться к черту, и между тем претендуете на мою самую зак<онную> фразу "Надо покончить с Родевичем" и после этого делаете вышесказанное замечание. Что это такое?
(1) далее было: его (2) вместо: несколько шарлатанов - было: бездна шарлатанов и негодяев (3) было: считаю<щих> (4) было: пакости (5) было: Перед тем Вы уже несколько месяцев давали моему пасынку уроки; Вы писали модные статейки на модные темы и хоть статейки Ваши ровно ничего о Вас самих не доказывали, но, по крайней мере, можно было верить в Вашу искренность и честность. (6) вместо: я уехал - было - Вы остались одни с моим пасынком (7) было: через две недели (8) было: Паша (9) далее было: после этого? (10) далее было: наглое (11) было: свой ящик (12) вместо: Да ... ... Вы - было: И как (13) незачеркнутый вариант: подчиненный Вам (14) над текстом: о том ... ... голодал. - незачеркнутый (и не законченный) вариант: он объявил мне только о таких фак<тах>, которы<е> доказывали (15) вместо: Много людей со лично и - было: Люди честные, многочисленные, по многу лет знающие меня лично и изучившие мой характер (16) вместо: И каюсь ... ... напрасно. - было: Но знаю тоже, что я неспособен обидеть напрасно (17) далее было: и потому (18) далее было: Зато дурных людей я не терплю и не жалею, что прямо это высказываю. Но, впрочем, об этом (19) было: Когда я выходил из себя, если (20) так в подлиннике (21) вместо: Не простыни ... ... меня. - было: Когда я посылал Пашу ревизовать Вашу квартиру? Напротив, я как можно желал прервать всевозможные отношения с Вами. Паша ходил к Вам за книгами, за простынями (не простыни мне были дороги, а наглость Ваша возмущала меня) (22) далее было: А через эту-то книгу и спор. (23) в тексте письма ошибочно: Вашего (24) незачеркнутый вариант: А между тем (25) над словами: ни малейшего противуречия - вариант: даже того, что на одной стран<ице> (26) вместо: чтоб уже быть потом - было: и затем уже Вы]