На сей раз шлю «Дачную гигиену»*. Штука сезонная… Если понравится, то изображу еще что-нибудь в этом роде: «Охотничий устав», «Лесной устав» и проч. Мне хочется написать для «Осколков» статистику*: народонаселение, смертность, промыслы и проч. Немножко длинно выйдет, но если удастся, то бойкий фельетон выйдет. (Я зубрил недавно медицинскую статистику, которая дала мне идею.) Я теперь с удовольствием написал бы юмористическую медицину в 2–3 томах! Перво-наперво рассмешил бы пациентов, а потом бы уж и лечить начал. Погода в Москве дождливая: в летнем пальто холодно, в зимнем жарко. Здоровье мое не из блестящих: то здоров, то стражду. Пью и не пью… Определенного пока еще ничего не видно.
Сажусь читать. Прощайте.
Ваш сотрудник, уважающий А. Чехов.
Правда ли, что «Дело» отживает свой век?* Если правда, то добрый путь! Не любил этого журнала, грешный человек. Злил он меня. Впрочем, при нынешней журнальной бедности и «Дело» бы сгодилось*.
(обратно)Лейкину Н. А., 17 июня 1884*
74. Н. А. ЛЕЙКИНУ
17 июня 1884 г. Москва.
17, 6, 4.
Многоуважаемый Николай Александрович!
После трудных экзаменов, как и следовало ожидать, разленился я ужасно. Валяюсь, курю и функционирую, остальное же составляет тяжелый труд. Трудно в особенности писать фельетоны. Погода, если не считать ежедневных дождей, великолепная… Не до работы…
Третьего дня я послал Вам свою новорожденную книжицу «Сказки Мельпомены»*. Издал эту книжицу экспромтом, от нечего делать, спустя рукава…
Послал я Вам один экземпляр и для «Петербургской газеты», в кою и прошу Вас оный препроводить… Хотелось бы мне и объявленьице сочинить в «П<етербургскую> газету», но, увы, денег нет свободных… Есть у меня в Питере приятели, для которых это объявление было бы нелишним: прочли бы и по 75 коп. прислали; посему не походатайствуете ли об объявлении в кредит? В кредит и, по возможности, с уступкой. Уплатить можете Вы им даже из моего гонорара. Совсем я разорился и кричу караул… Если Вам некогда возиться с моими объявлениями и если неудобно, то, ради Христа, не церемоньтесь и «наплюве». Это не бог весть как важно…
Еду завтра на всё лето в Воскресенск, куда в случае надобности и прошу адресоваться: «Воскресенск (Московской губ.), А. П. Ч.». Вот и весь адрес… Сюда же шлите и гонорар.
Еще одна покорнейшая просьба. В Воскресенске семья живет «на книжку», расплата же с лавочниками производится первого числа. Просрочка нежелательна обеими сторонами… Распорядитесь, голубчик, выслать мне гонорар по возможности раньше. Денежная почта приходит в Воскресенск только по понедельникам и пятницам… Первый июльский понедельник будет 2-го числа… Если, стало быть, Вы вышлете гонорар 30 июня, то Вы попадете в самую центру.
Пальмин наотрез отказался ехать в Питер*. Собирается ехать по Волге, но едва ли поедет… Слова, слова и слова*…
Объявление для «Петерб<ургской> газеты» прилагаю*. Напечатать 5 раз, на 4-й странице, в размере прилагаемого объявления, в рамочке…
В «Осколках» объявление не печатайте*…У вас и так тесно, да и книжка моя не в духе «Осколков». Подождем собрания юмористич<еских> рассказов, если таковое будет когда-нибудь…
Не напишете ли Вы мне, где и как продают книги?* Я совсем профан в книжной коммерции. Не послать ли кому-нибудь в Питер десятка два экземпляров? Всех у меня 1200. Продать не тщусь… Продастся — хорошо, не продастся — так тому и быть… Издание стоит 200 руб. Пропадут эти деньги — плевать… На пропивку и амуры просаживали больше, отчего же не просадить на литературное удовольствие?
Зачем Вы в письме Акима Данилыча (в «Брожении умов») вставили фразу*: «А всё из-за стаи скворцов вышло»… Соль письма ухнула… Городничему вовсе не известно, из-за чего бунт вышел, да и нет ему надобности умалять свои администраторские подвиги такими ничтожными причинами, как скворцы… Он никогда не объяснит бунта скворцами…. Ему нужна «ажитация»… Впрочем, всё это пустяки… Это к слову…
Поздравления с окончанием курса, празднования и житье в душной Москве совсем расстроили мою телесную гармонию… Слаб.
1 июля нужно мне быть в Москве, 2-го опять на даче… В июле Вы приедете в Москву… Как бы нам свидеться?
Пока прощайте… Будьте здравы, невредимы купно со своим приемышем*…
Уважающий А. Чехов.
(обратно)Юношевой Е. И., около 17 июня 1884*
75. Е. И. ЮНОШЕВОЙ
Июнь, около 17, 1884 г. Москва.
Уважаемая Екатерина Ивановна!
Сейчас я был в той компании, о которой говорил Вам. Клюет. Посылаю сейчас Ваш адрес. Работку нашел Вам маленькую, чахоточную, но на плату за слушание лекций во всяком случае хватит, с чем и имею честь проздравить. Обещают снабдить Вас переводами мелких вещиц. Плата, говорят, лучше, чем у Пушкарева*. За исправность ручаюсь. Вы получите приглашение письменное или просто работу от редактора «Будильника» Александра Дмитриевича Курепина, которого рекомендую Вам за славного малого. В будущем поищем еще чего-нибудь, а пока… аревуар[31]! В Воскресенск еду. Одним из любимейших занятий моих в Воскресенске будет ожидание Вашего приезда. Боюсь, что это занятие будет слишком продолжительно. Распоряжение о взятии Вас с собой я сделал компании. Во время Вашего въезда в город будут произведены: a) колокольный звон, b) пушечная стрельба и c) больше ничего.