Получил Ваше письмо и пишу ответ через час по прочтении.
О высасывании из пальца я с Вами не согласен. Если начнешь высасывать, то пройдет час, два… а там глядь и ничего не выдумал и не высосал! А за 2 часа можно другое что-нибудь сделать… Неужели Вам понравились мои темы? Я послал их не без колебания…
Насчет брата Николая согласен. Скорблю и скорблю. Лентяй из перворазрядных и с каждым годом делается все ленивее и ленивее… Прочту ему Ваше письмо. Влияние свое на него обещаю, но… где замешалась баба (и у него баба), там трудно влиять.
На условия "Петербур«гской» газеты" тоже согласен. Буду писать по рыковскому делу и накануне процесса пришлю первый рассказ.
О распорядителе, выведенном из маскарада, Вы напрасно усомнились, и напрасно вообще Вы мне не верите. Я Вас не подведу и не надую - в этом будьте уверены. Выведен был Гулевич-рассказчик из маскарада Лентовского. Не назвал я лица и места, потому что не хотел обижать старика, - вот и все. О выводе его знала вся Москва и заметки моей было бы достаточно без фамилии.
Вчера получаю телеграмму: "Поля больна и я шея железа зноб если можно приезжайте вечером Пальмин". Еду вечером и - о поэты! - не застаю Л«иодора» И«вановича» дома… Поля сидит с гостями и угощается…
Шлю мелочишку. Мне сдается, что она чуточку мутна. Если так, то вышлите обратно, я ее починю… Еду слушать Лукка.
Ваш А. Чехов.
Ах, да! Есть в Москве такой поэтик Медведев… Ему я дал записочку к Вам… Стало быть, еще не собрался послать Вам свои стишины. Рыскин едва ли будет Вашим сотрудником… Пастухов не пустит.
92. Н. А. ЛЕЙКИНУ
17 ноября 1884 г. Москва.
Уважаемый
Николай Александрович!
Ах! Но одного "axa" недостаточно…
Изумляюсь, как это я не понял Вас относительно Худекова? Вы писали, что ему не нужно фельетонов, а нужны краткие сведения из суда строк в 100… Мне почему-то вообразилось, что под сведениями надлежит понимать рассказы… (Если эти сведения не фельетон - то что же?) Спасибо, что написали и наставили на путь истинный… Вы удивляетесь моей странной прыти: как это, мол, можно написать рассказ за день до суда? Рассказ - не пожарная команда: и за полчаса до пожара может быть состряпан. Но дело не в этом, а в том, что в первой моей посылке я хотел изобразить нововведения в окружном суде, состряпанные ради Рыкова и которые я еду осматривать в понедельник… Они достойны описания, а не описывать же их в самый день суда, когда будет и так много материала!..
Второе "ах" по поводу "Речи и ремешка". Сей рассказ напечатан нигде не был. Суть его я припоминаю, исполнение забыто… Прочту с удовольствием, как нечто не мое…
Я не думал, что мой рассказ, напечатанный в "Развлечении", достоин "Осколков". Я не послал Вам его, ибо он длинен и плох - так по крайней мере мне казалось. А Вы не сердитесь, когда видите меня дезертирующим из "Осколков"… Человек я семейный, неимущий… деньги надобны, а "Развлечение" платит мне 10 коп. со строки. Мне нельзя зарабатывать менее 150-180 руб. в месяц, иначе я банкрот.
О Медведеве скорблю. Голоден и холоден. Студент…
О Николае молчу. Нарисовал он Вам хороший рисунок… Если я спрошу его, послал ли он Вам его или нет, то наверное соврет…
Если приедете в ноябре, то - merci. У нас зимой весело. В Стрельну можно будет съездить…
Был я недавно в одной ископаемой редакции ("Россия") и подслушал весьма интересный разговор. Человек 10-15 сидели за чаем и толковали про "Осколки". Сравнивали с "Искрой", говорили, что они лучше "Искры", что в них есть направление, остроумие… что пресса подло делает, что обращает на них мало внимания и проч… Похвалили даже моск«овский» фельетон, спросив меня, кто это Улисс… Не первый уж раз слышу я такое мнение об "О«сколк»ах" и всякий раз "взыграся во чреве моем младенец"… Держитесь! Подтяните художественный отдел до высоты хотя бы стрекозиной и - благо будет…
Я понатужусь и дам мелочишек, а пока не забывайте, что у Вас есть всегда готовый к услугам
А. Чехонте.
Кстати. Рыковское дело будет, как говорят, тянуться 2-3 недели… Не пришлет ли мне г. Худеков на всякий случай какого-либо вида от "Пет«ербургской» газ«еты»", карточку, что ли… Мелочи вышлю завтра… Я несчастлив: каждый день гости…
93. Н. А. ЛЕЙКИНУ
19 ноября 1884 г. Москва.
Уважаемый
Николай Александрович!
Вместо одного большого рассказа посылаю Вам 3 плохих мелочишки. Тут же посылаю рассказ одной госпожи, сотрудницы многих петербургских и московских журналов, некоей Политковской. Пришла ко мне и попросила рекомендовать. Рекомендую. Баба способная и может пригодиться, если будет поставлена на настоящий путь. Гонорара просит 6 к. Если рассказ не годен, то, сделайте милость, пришлите его обратно, не мне, а по адресу: Москва, Арбат, Столовый пер., д. Соловьева, Екатерине Яковлевне Политковской. Напишите ей при этом какое-нибудь утешительное слово вроде надежды на будущее - таким образом и ее удовлетворите и меня от нее избавите… Особа нервная, а посему (недаром я медицинский ф«акуль»тет проходил!) не огорошьте ее холодным и жестким ответом… Помягче как-нибудь… Я наказан почтовыми расходами и потерей времени (она просидела у меня 1 1/2 часа), а Вы уж возьмите на себя горечь ответа… Если пришлете рассказ на мое имя, то она опять ко мне придет и… ах! Поет, впрочем, недурно, но мордемондия ужасная…
Votre* A. Чехов. * ваш (франц.)
94. Н. А. ЛЕЙКИНУ
25 ноября 1884 г. Москва.
Уважаемый
Николай Александрович!
Вместо фельетона о Рыкове, который вышел бы и мал и жалок (в 40-50 строк фельетона всего процесса не всунешь), посылаю Вам "Скопинские картинки". Думаю, что сгодятся…
Процесс протянется еще 2 недели, а может быть, и больше… Если хотите, то и к следующему нумеру пришлю таких картинок… Есть очень характерные материи… Кланяюсь… Подробное письмо напишу завтра в суде, а сейчас спать и спать!
Ваш А. Чехов.
26 ноября 1884 г. Москва.
Уважаемый
Николай Александрович!
В письме своем Вы начинаете с Политковской. С нее начну и аз. Рассказов ее я не читал и послал их к Вам "девственными", мною не тронутыми. Читать их было некогда, ибо она стояла над душой и требовала послать сейчас… Прочти я их и найди скверными, мне все-таки пришлось бы их послать Вам… А как баба обрадовалась, прочитав Ваше письмо! Она прибежала ко мне и поклялась послать Вам в "благодарность" еще очень много рассказов.
Николая видел и претензии Ваши ему заявлял. Пообещал поспешить высылкой. Не знаю, откуда он взял, что я обещал дать подпись к его рисунку? Может быть, и обещал, но… не помню… Подумаю, и если надумаю на днях, то на днях же и вышлю.
Теперь насчет бывшей у Вас Н. А. Гольден. Это мой хороший приятель… Бабенка умная, честная и во всех смыслах порядочная. Имеет честь быть свояченицей писателя-изобретателя Пушкарева. Несколько дика, чем и объясняется, что она не сняла пальто. Пушкарева ругать при ней можно.
За сим о "Петерб«ургской» газете". О Рыкове строчу туда ежедневно и, вероятно, на Худекова не потрафляю. Дело непривычное и, сверх ожидания, тяжелое. Сидишь целый день в суде, а потом, как угорелый, пишешь… Не привык я к такому оглашенному письму… Пишу скверно, а тут еще гг. корректоры стараются и починяют мое писанье. Пишу, например: "Палата идет!", как и подобает, а они, милые люди, исправляют: "Суд идет!" Уж ежели они мне не верят, так нечего им было со мною и связываться… Против сокращений я ничего не имею, ибо я новичок в деле судебной хроники, изменять же смысл не уполномочивал.
Я пишу: "Этот скопинский нищий подает вдруг в банк объявление о взносе им вкладов на 2516378 р. и через два-три дня получает эту сумму чистыми денежками… (помню с этого места приблизительно), но ими не пользуется, ибо объявление делает по приказу Рыкова в силу его политики…" Последнее, со слова "но", зачеркивается, и нищий выходит у меня богачом…?!?