_________
С настоящей Швейцарией (не саксонской!) сейчас навряд ли выйдет — слишком сложно. С Алей я расставаться не хочу, а жить там, даже в случае Алиной стипендии, не по средствам, — кажется еще дороже Чехии.
Мысль об Италии я не оставила, осенью продам еще книжку стихов, — и двинемся.
_________
Аля поправляется, но t° держится. Гуляем с ней полдня, здесь чудные сады.
_________
Сейчас иду на почту, целую всех, большое спасибо за подарки Але, сейчас у нее всё есть.
МЦ.
Мой адр<ес> до 1-го прежний, по отъезде сообщу.
________
Р. S. Читал ли Всеволод в газетах про своего тезку — комиссара Богенгардта?[1429]
12-го июня 1929 г.
Meudon (S. et О.)
2, Av(enue) Jeanne d'Arc
Милые Антонина Константиновна, Оля и Всеволод! Вот Ваше чадо.[1430] Если нужно — отпечатаю еще, только напишите кàк — посветлее (есть одна светлая) или потемнее. Светлые скорей выцветают. На одной карточке — увы! — Саша не вышел, виноват Мур, занявший все место.
Да! Не забыла ли я у вас куска своего мундштука (дерев<янного>) — оплакиваю его!
Всего лучшего, целую
МЦ.
25-го марта 1938 г., пятница
Vanves (Seine) 65, Rue J. В. Potin
Дорогие Богенгардты!
Наконец-то собралась вам ответить. У меня большое горе: мой 19-летний приятель — умер, проболев около двух месяцев — сердце не выдержало (был полу-японец, полу-англичанин, и получилось существо необычайной духовной силы — и физической хрупкости. При встрече — расскажу).
Так вот тот чудесный доктор — тоже покойный — все равно бы не помог: мой Киохэй (вишневая ветка) просто — сгорел.
Все эти дни (уже — недели) была с его матерью (рожденная Гамильтон, а по отцу он — Инукай, внук того министра-самурая, к<оторо>го лет пять назад убили террористы) — приехавшей из Лондона — чтобы посидеть с ним несколько дней — и похоронить.[1431]
А сейчас усиленно разбираю свои архивы: переписку за 16 лет, — начинаю в 6 1/2 утра, кончаю со светом, — и конца краю не видно.
Хочу всё это — т. е. имеющее ценность — куда-нибудь сдать — слишком ненадежны времена и мне не уберечь. А всё это — история. — Тяжелое это занятие: строка за строкой — жизнь шестнадцати лет, ибо проглядываю всё. (Жгу — тоже пудами!)
Поэтому, пока что ехать к вам не могу — пока не кончу.
Когда приеду, привезу Всеволоду книг: многое — продаю, еще больше — отдаю, и еще больше — остается.
Простите за долгое молчание: я правда — невиновата, просто — минуты не было. Обнимаю всех вас и непременно, как только вздохну — побываю.
МЦ.
Р. S. Всеволод! Привезу и семейные фотографии — всякие: я как раз буду разбирать. И другие разные реликвии.
10-го июня 1938 г.
Vanves (Seine) 65. Rue J. В. Potin
Дорогой Всеволод!
Увы! скоро не выберусь: до 12-го нужно закончить все письменные и печатные (С<ережины> и мои) дела, над чем работаю уже 4-ый месяц, иногда с 6 ч. утра, все уложить, часть (мебели и книг) распродать — и еще найдется!
У меня для Вас будет много книг (старинных) и кое-какие вещи в хозяйстве. Ближе к делу — напишу и попрошу Вас за ними заехать, м. б. будет печка, м. б. — две, м. б. — три, то есть: если Вам нужны — продавать не буду: напишите пожалуйста! (Печки — стоячие: одна — Го дэн, другие — вроде.)
Не сердитесь на меня, что так долго не писала: минуты нет! ведь помимо моего за 16 лет — и С<ережа> и Аля — все бросили, а сколько было! Например Алины рисунки и всякие журнальные вырезки — за годы. Я не покладая рук работала и работаю: днями не выхожу: был день — нет дня. (За покупками ходит Мур.) Иногда — отчаиваюсь. Обнимаю всех и жду ответа насчет печек (нужны ли, нет ли, сколько).
МЦ.
28-го июня 1938 г.
Vanves (Seine) 65, Rue J. В. Potin
Милый Всеволод,
Вы не отвечаете, а время бежит и дорог каждый день.
1) Нужны ли Вам печки?
2) Когда (точный день недели) можете приехать за книгами, вещами и фотографиями? Я наверняка дома только по утрам (до часу).
3) Можете ли доставить на обратном пути от меня на Denfert-Rochereau ящик (не огромный, но и не маленький) с моими рукописями?[1432]
Все это очень срочно, и если будете медлить — вещи (посуду и всякое хозяйственное) разберут.
Итак, жду спешного и точного ответа. Я живу совершенно каторжной жизнью и пишу Вам это в 6 ч. утра.
Предупредите заблаговременно — чтобы я успела получить, а то — бывает — мы с Муром уходим на рынок, или еще куда-нибудь.
12-го вся моя квартира кончается: не остается ничего: вещи идут на склад, а мы, скорее всего, на неск<олько> дней в отельчик.
Обо всем этом — молчите и молча понимайте!
Жду скорого ответа.
Если приедете около 12 ч. — вместе позавтракаем.
Целую всех и умоляю скорее отозваться
М.
7-го июня 1939 г.
— письмо полýчите гораздо позже —
Дорогие Богенгардты!
Прощайте!
Проститься не могла — потому что только в последнюю минуту, доглядывая последнюю записную книжку — нашла ваш адрес. (Дважды писала Вам по старому и никогда не получила ответа.)
Спасибо за всё!
Даст Бог — встретимся.
Оставляю Всеволоду свои монеты — и музейный знак моего отца:[1433] не потеряйте адреса:
Маргарита Николаевна Лебедева
18 bis, Rue Denfert-Rochereau
Paris, 5-me.
— только пусть Всеволод сначала запросит — когда придти, или сообщит — когда придет. 2-ой эт<аж>; направо.
Страшно жаль расставаться.
Непременно расскажу С<ереже>, какими вы нам были верными друзьями.
Обнимаю всех вместе — и каждого порознь — желаю здоровья и счастья в детях — и чтобы всем нам встретиться.
М.
<Приписки на полях:>
Мур горячо приветствует. Он — колосс, растут усы, а за дорогу, пожалуй, отрастет и борода!
Если смогу — напишу. Помнить буду — всегда.
1429
В те дни русские газеты писали об аресте 16 мая 1924 г. служащего советского торгового представительства в Берлине Боценгарда
1431
Об этом таинственном молодом приятеле Цветаевой почти ничего не известно. Его дед — Инукáй Цуёси
1433
По-видимому, нагрудный памятный знак, учрежденный для членов Комитета по созданию Музея изящных искусств.