Живем — висим в воздухе. Во сне я — до сих пор — летаю, но это — другое. Материально всё хорошо и даже очень, но: сознание определяет бытие! И сознание, что всё это на час — который может быть затянется — как целый год затягивался — но от этого не переставал и не перестанет быть часом — мешает чему бы то ни было по-настоящему радоваться, что бы то ни было по-настоящему ценить. Так было и в нашем морском Диве (Dives-sur-Mer).
<Конец декабря 1938 г.>[386]
Это — львица (вместо рыси.)
С Новым Годом! Но каким ударом для Чехии кончается — этот: 25-го, в первый день Рождества умер Карел Чапек — так и не дождавшись премии Нобеля. Очень хорошая статья Арагона в Le Soir и не знаю чья — в Huma. Обе газеты, постепенно, очеловечиваются.
У нас снег сошел — последние два дня ходили в черной грязи — но на Луаре, впервые с 1779 г. замерзшей от Блуа до Тура — боятся наводнений: уже взрывали динамитом, но кажется не поможет. В Версале, на pièces d’eau,[387] катались на коньках, вообще была генеральная репетиция зимы — и ничего — сошло, кроме ужасных ботиков и калош, к<отор>ые нужно надевать вдвоем — и по четверть часа. (Мур снимал вместе с башмаками, а в гостях — вовсе не снимал, а у меня вся левая нога изрезана, до того тесны — хотя мой номер. Нет, не калошная страна!)
Да, со второго дня мороза весь (женский!) город — молниеносно — покрылся цветными башлыками. Моду пустил Printemps,[388] и мода тут же спустилась в самые скромные предместья: не было женской головы без башлыка. Но так как они, в большинстве, были вязаные (просто сшивали сзади шарфы), то тепла не прибавилось, только — живописности. О башлыках уже пишут стихи и шутят в T. S. F.-e[389] и одновременно сообщают разные мрачные новости про Джибути.[390]
Однофамилец Вальтер на мое письмо — не отозвался, чем и доказал, что — не наш. Мы все — грамотные. Новый Год решили встречать в к<инематогра>фе: дома скучно и грустно, а с другими — не хочется: и судьбы врозь, и врозь — шаги… Мур уже выклянчивает новогодний подарок, а сейчас в 10-тый раз пошел в В. Marché[391] — смотреть.
Жду — про ваш Новый Год. Давно не было письма. Я — пишу всегда. Желаю здоровья и исполнения желаний. Р.
<1939 г.>[392]
<Из Парижа в Москву>[393]
<Начало утрачено>
мне кажется — я бы умерла. (Но раньше бы — накормила и спешно переодела в Мурин новый костюм.) Нынче я В<ас> во сне уговаривала купить резиновые болотные сапоги — я такие видела в (гениальном) провансальском фильме «La femme du boulanger»[394] — y булочника (Raimu[395]) сбежала жена — с пастухом M. le Marquis[396] — и булочник перестал печь — и вся деревня — идет, ищет и учитель, и он-то, в резиновых сапогах, переходит болото, неся на спине M. le Curé,[397] к<ото>рый — издали завидев пару (они, как звери — в пещере) изгоняет из нее бесов — по-латыни. Булочница возвращается — и булочник вновь печет. Никогда не смотрю Прованса без сжатия сердца — за Вас. La femme du boulanger — один из лучших франц<узских> фильмов, а фр<анцузский> фильм сейчас — лучший в мире. Есть ряд гениальных актеров (актрисы — слабее, и роли их — ничтожные). Есть один фильм — совсем без женщин: мальчишеский интернат, с гениальным Эрихом фон Штрохеймом[398] (немец, эмиг<рант>, играет по-франц<узски> — и всегда немцев, в Grande Illusion[399] — коменданта крепости). И лучшие актеры — пожилые: Jouvet,[400] Raimu, Stroheim, из молодых хороши — Blanchard[401] (NB! заказал себе виз<итные> карточки Beloff, честное слово! ибо всегда играет русских, особенно Достоевского) и — совсем молодой — Jean Louis Barrault,[402] тот же Blanchard в молодости. Остальные (молодые) — красивые, культурные и симпатичные, и все — человечные, и на человечности — весь франц<узский> фильм. Вчера Д.[403] принес Муру билет на сов<етский> фильм: Oppenheimer,[404] и я — взвыла: — Да ведь это же мой Jude Süss![405] И выпросила — тоже, и в воскресенье оба пойдем. (Jude Süss — роман Фейхтванглера.)
<Конец декабря 1938 г.>
ТРУХАЧЕВУ Б. С
Москва, 10-го февраля 1917 г., пятница.
Милый Борис,
Все никак не выберусь к Вам: морозы и трамвайная давка.
Но очень хочу Вас видеть, надеюсь, что Вы сейчас же, как сможете, придете.
С<ережа> пока еще в Нижнем. Страшно устает от строя, режим суровый, но пока здоров. У него там несколько знакомых.
Адр<ес> его: Нижний Новгород, 1 учебный подготовительный батальон, 4 рота, 3 взвод.
Рядовому такому-то.
Всего лучшего, будьте здоровы и приходите.
МЭ.
ЭФРОН А. С
16-го апреля 1917 г.
Але. (Прочти сама.)
Милая Аля,
Я очень по тебе соскучилась. Посылаю тебе картинку от мыла.
Твою сестру Ирину мне принес аист — знаешь, такая большая белая птица с красным клювом, на длинных ногах.
У Ирины темные глаза и темные волосы, она спит, ест, кричит и ничего не понимает.
Кричит она совсем как Алеша,[406] — тебе понравится.
Я оставила для тебя няне бумагу для рисования, нарисуй мне себя, меня и Ирину и дай Лиле, она мне привезет. Веди себя хорошо, Алечка, не капризничай за едой, глотай, как следует.
Когда я приеду, я подарю тебе новую книгу.
Целую тебя, напиши мне с Лилей письмо.
Марина
Попроси Лилю, чтобы она иногда с тобой читала.
<1917>
Милая Аля,
Вера мне передала то, что ты сказала, и мне стало жалко тебя и себя. Я тебя недавно видела во сне. Ты была гораздо больше, чем сейчас, коротко остриженная, в грязном платье и грязном фартуке. Но лицо было похоже. Ты вбежала в комнату и, увидев меня, остановилась. — «Аля! Разве ты меня не узнаешь?» — спросила я, и мне стало страшно грустно. Тогда ты ко мне подошла, но была какая-то неласковая, непослушная.
И Ирину я видала во сне, точно она уже выросла, и у нее зеленые глаза, и когда на них смотришь, они делаются похожи на крылья бабочки.
393
Написано на открытке с изображением льва, пронумерованной Цветаевой цифрой «3». Начало и конец письма не сохранились. Датируется по содержанию.
394
«Жена булочника» (фр.) (1939) — кинофильм реж. Марселя Паньоля, воплощавшего в своем лице так называемую «провансальскую школу» французского кино. Сюжет фильма основан на эпизоде из романа Ж. Жионо «Синий Жак».
398
Эрих фон Штрохейм (полное имя Эрих Освальд Ханс Карл Мария Штрогейм фон Норденвальд, 1885–1957) — выдающийся актер кино.
399
«Великая иллюзия» (фр.) (1936), реж. Жан Ренуар. Лучший фильм французской школы 1930-х гг. О лагере военнопленных, где разоблачаются «великие иллюзии» целесообразности войны, национальной непримиримости, обусловленности патриотизма и т. п.
401
Пьер Бланшар (1896–1963) — французский киноактер; играл в фильме Пьера Шеналя «Преступление и наказание» (1935).
402
Жан-Луи Барро (1910–1994) — выдающийся французский актер и режиссер; в кино стал известен в небольшой роли молодого Бонапарта, в которой Цветаева и запомнила его.
403
Вероятно, Дик Покровский, — товарищ С. Я. Эфрона, неофициальный сотрудник советского посольства.
404
«Семья Оппенгейм» (нем.). (1939) — советская экранизация одноименного романа немецкого писателя Лиона Фейхтвангера (1884–1958), реж. Г. Рошаль и В. Строева.