Мне следовало спросить Финна о письме. Почему я этого не сделала? Это вертелось у меня на кончике языка, но я струсила и проглотила вопрос.
Неведение было блаженством, верно? Осознание того, почему он отправил письмо сейчас, почему не отправил его тогда, гарантированно причиняло боль. Правда была в том, что у меня не хватило мужества вынести эту боль.
После того как мы развелись, отношения между нами были напряженными в течение нескольких месяцев. Финн был так зол на меня, и вполне справедливо, что не мог смотреть на меня. Он разговаривал со мной только в случае крайней необходимости. Мы двигались друг вокруг друга, как магниты, повернутые не в ту сторону, отталкивая вместо того, чтобы притягивать.
И вот однажды вечером он подошел ко мне поговорить.
Это было сразу после того, как Поппи начала встречаться с Коулом. Моя теория заключалась в том, что он наконец перестал наказывать меня, потому что она вдохновила его.
Поппи обрела счастье после разбитого сердца, и Финн тоже этого хотел. Он признался, что после развода вел себя как придурок, и признался, что устал от вражды.
— Я готов забыть об этом, — сказал он.
Я помню, как затаила дыхание, когда он говорил в тот вечер. Я сидела на диване, тупо думая в течение нескольких блаженных секунд, что он хочет снова быть вместе. Что следующими его словами будут, а том, что он все еще любит меня, он простил меня и хочет снова собрать нашу семью.
Нет. Он хотел снова ходить на свидания. Двигаться дальше, как это сделала Поппи. Она нашла свою любовь после смерти Джейми. Она нашла Коула.
Он тоже хотел новой любви. Если бы у меня в легких осталось хоть немного кислорода, эти слова заглушили бы все остальное. Крошечные осколки моего разбитого сердца превратились в пыль, потому что он хотел покончить с этим.
Было ли это письмо еще одной частью его стремления к завершению?
Финн никогда бы не простил мне того, что у меня был роман на одну ночь с другим мужчиной. Он ясно дал понять, что ищет следующую миссис Олкотт.
Я предполагаю, что это письмо было для него еще одним способом покончить со всем этим. Чтобы разрушить все, что было между Финном и Молли.
Я не нуждалась и не хотела, чтобы Финн объяснял это для меня, поэтому, как и прошлой ночью, я притворялась, что этого письма никогда не было. Если бы Финну было что сказать, он мог бы сам поднять этот вопрос, а не я.
— Ты дашь мне обещание? — спросила Поппи.
— Мне не нравится, как это звучит.
Она хихикнула.
— Пожалуйста, скажи «да», если и когда Гэвин пригласит тебя на свидание. Скажи «да», если какой-нибудь парень пригласит тебя на свидание. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Молли-му.
— Ооо. Вытаскиваем большие пушки. — Должно быть, она действительно беспокоилась обо мне, если использовала прозвище, которое дала мне на первом курсе колледжа. — В последний раз, когда ты назвала меня «Молли-му», тебе было нужно, чтобы я забрала детей, чтобы вы с Коулом могли исчезнуть и «покататься на лыжах» в Биг-Скай, фактически не выходя из своего гостиничного номера.
Она рассмеялась.
— Это был действительно хороший уик-энд. И я помню, ты назвала меня «медвежонок Поппи», когда я колебалась, стоит ли мне в первый раз идти на ужин с Коулом.
— Запомнила, да?
— Может быть, Гэвин и не тот парень. Но он всего лишь парень. И ты не была ни на одном свидании с момента развода.
— Мне не нужно ходить на свидания, чтобы быть счастливой. Мне нравится, что ты хочешь, чтобы я снова завела отношения, но я не знаю, есть ли у меня сейчас на это силы.
— Ты одинока, Молли.
— Я не…
— И прежде чем ты соврешь мне, помни, что я не просто твоя лучшая подруга, я твоя сестра. Разведена ты с Финном или нет, но ты моя сестра, так что я многое замечаю. Я заметила, что ты работаешь здесь с утра до вечера в те дни, когда дети у Финна. Я замечаю, что ты ходишь в кино одна. Я заметила, что с того вечера ты ни разу не выходила куда-нибудь выпить.
Нет, я больше не ходила по барам. Если это было неизбежно, то я пила там воду или газировку. Теперь я пила только дома в пижаме и с конским хвостом, где не было риска, что мужчина скажет ласковые слова и сделает любезные жесты, чтобы залезть ко мне в спортивные штаны.
Пока не подошел Финн.
Возможно, Поппи была права. Возможно, моя готовность прыгнуть в постель к Финну прошлой ночью была вызвана тем, что я отчаянно нуждалась в дружеском общении. Когда мы разговаривали в офисе, он почти пришел к такому же выводу.
— Быть одинокой три или четыре дня в неделю — это не жизнь.
— Ты права, — сказала я ей. — Мне и правда бывает одиноко. Но я не хочу спешить возвращаться к свиданиям.
— Тогда — и мне неприятно это говорить — заведи себе друзей.
Мое лицо помрачнело.
— У меня есть друзья.
— Я не в счет. Я — семья.
— У меня есть…
— Не смей говорить: «Рэндалл и Джимми».
Черт возьми. Это означало, что я и Рейну назвать тоже не могла.
— Ладно, хорошо. Я постараюсь завести новых друзей.
— Спасибо.
— Когда я приглашу своих новых подружек в ресторан, ты не сможешь сильно ревновать. Это была твоя идея.
Она скрестила руки на груди.
— Обещаю.
— Ладно. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Хочешь посплетничать о Финне?
— Всегда.
Я ухмыльнулась. Она была его сестрой, но, как она сама сказала, она была сестрой и мне. А Поппи любила посплетничать о своем брате.
— Он порвал с Бренной. — Если бы она знала, то уже сказала бы мне. Я не была уверена, почему он до сих пор не рассказал своей семье — когда-нибудь это должно было выйти наружу, — поэтому я просто объявила об этом.
— Что? — выдохнула она. — Когда?
— Полагаю, в прошлые выходные. После того, как он вчера вечером подстриг газон, мы с детьми пригласили его на пиццу. Я спросила его, были ли у него планы с Бренной, и он сказал, что они расстались.
— Ух ты. — Потрясенная Поппи откинулась на спинку стула. Затем она усмехнулась. — Наконец-то. Я искала предлог, чтобы убрать эту фотографию в офисе.
— Что? — Теперь пришло мое время быть шокированной. — Я думала, тебе нравится Бренна.
— Она милая женщина, и я хорошо с ней поладила. Ради Финна я пыталась. Вот почему я повесила эту фотографию, хотя и знала, что она тебе не нравится.
— Знала?
— Как я уже сказала, я замечаю разные вещи. Я должна была сказать это, но… — она замолчала.
— Ты поддерживала своего брата.
Она кивнула.
— Я серьезно. Мне нравится Бренна. Она просто не подходит Финну.
Потому что она — не я.
Мне было жаль женщин, которых Финн знакомил с Поппи. Перед ними была кирпичная стена, которую нужно было пробить, если они хотели снискать ее расположение. Потому что, несмотря ни на что, их будут сравнивать с бывшей невесткой, которая к тому же была сестрой-лучшей подругой. Даже Бренна, которая много раз заходила к Поппи и Коулу за тот год, что встречалась с Финном, и близко не подошла к тому, чтобы сломить эту стену.