— Ты уверена? Потому что, Молли, ты мне нравишься. Ты мне понравилась с того самого дня, как я переехал в соседний дом.
— Спасибо. — Румянец пополз по моим щекам. Сколько времени прошло с тех пор, как мужчина говорил, что я ему нравлюсь? Мужчина, который был добрым и милым. И к тому же красивым.
— Но.
— О-о-о, — простонала я. — Тебе обязательно надо было вставить это «но», не так ли?
— Но… — усмехнулся Гэвин. — Я не хочу вмешиваться в середину чего-то незавершенного.
— Я понимаю это. Но с этим покончено. Навсегда.
Произнесенные эти слова задели сильнее, чем следовало бы. Но пришло время двигаться вперед, болезненно это или нет. Пришло время сделать достаточно шагов вперед, чтобы я перестала оглядываться назад.
— Хорошо. — Гэвин ухмыльнулся. Это было немного однобоко и совершенно мило. — Тогда я бы с удовольствием сходил на ужин. На свидание.
— Правда? — Я только что пригласила парня на свидание, и он сказал «да». Я улыбнулась, когда моя уверенность возросла.
— Правда. Когда?
— Хороший вопрос. — Я продумала о своем расписание. — Завтра у меня нет детей. Хотя не очень надолго.
— Завтра я могу.
— Тогда это свидание. В семь?
— В семь. — Внутри зазвонил телефон, и Гэвин ткнул большим пальцем себе за плечо. — Это мое первое утреннее селекторное совещание.
— Я позволю тебе приступить к работе. Увидимся.
— Увидимся. — Его улыбка стала шире. — Завтра.
Я сбежала по ступенькам крыльца. Адреналин, бурливший в моих венах, вызвал у меня желание побежать к себе домой, но я заставила свои ноги идти.
У меня свидание.
Поппи будет так горда мной.
Я решила пропустить проверку почтового ящика. Если там лежит одно из писем Финна, ему придется подождать. Я не собиралась позволять ему испортить это чувство. Потому что это утро было посвящено мне, а не Финну, поэтому я поспешила внутрь, схватила свои вещи и поехала на работу.
Когда я подошла, Поппи сидела за стойкой, перед ней стоял дымящийся латте и баночка с ее восхитительным кишем (прим. ред.: киш — открытый пирог с начинкой из сыра, мяса, морепродуктов или овощей с заварным кремом из яиц и молока, реже сливок) из шпината и лука.
— Привет. Ты пришла рано.
— Я не спала. — Я пожала плечами, направляясь к кофейнику. Несколько столиков были заняты счастливыми посетителями, поэтому, прежде чем начнется утренняя суета, я собиралась улучить несколько минут, чтобы поговорить наедине со своей лучшей подругой.
— Итак, у меня завтра свидание.
Она перестала жевать, ее глаза дважды моргнули, как будто она неправильно меня расслышала.
— Свидание?
— Да. С Гэвином.
В ее глазах промелькнуло разочарование, но оно быстро исчезло, растворившись в широкой улыбке.
— Мне нравится Гэвин.
— Мне тоже.
— Я рада, что у него наконец хватило смелости пригласить тебя на свидание.
— Вообще-то. — Я плеснула немного сливок в свой кофе и отнесла его к стойке, — Я пригласила его на свидание.
— Ты? Это так… смело и современно. Я впечатлена.
— Спасибо. — Я улыбнулась. — Пришло время.
— Да, так и есть. Я рада за тебя, и, по-моему, это именно то, что тебе нужно.
На прошлой неделе я пришла в ресторан, чтобы сказать Поппи, что мой роман с Финном закончился. Я ожидала некоторого разочарования, может быть, некоторого шока. Вот только она не удивилась, потому что Финн уже рассказал ей о том, как дети застали нас в постели. В тот день, когда это случилось, они вместе пообедали, и он во всем признался.
Именно так она узнала и о разводе. Финн, казалось, знал, какие разговоры я не хотела вести с Поппи, и вел их за меня.
Он спас меня от необходимости плакать перед ней.
Плакать перед людьми, даже перед моей лучшей подругой, было тем, чего я изо всех сил старалась избегать. У моей матери были люди, которые плакались ей весь день напролет. Когда я была ребенком, я помнила, как она не раз приходила домой и говорила, как она счастлива, что в течение нескольких часов никто не плакал перед ней.
Мама любила свою работу. Ей нравилось помогать людям, но я могла видеть, как тяжело ей было взваливать на себя чужое бремя и слезы. Поэтому я избавила ее от своих. И с годами это вошло в привычку.
За последний месяц я проплакала над письмами больше, чем за все предыдущие годы. Это была еще одна причина, по которой прекращение моего романа с Финном было разумным выбором.
— Итак, какие у нас планы на сегодня? — спросила я Поппи после того, как приготовила себе латте.
— Ну, я думаю, что наконец-то отошла от празднования. Холодильники снова заполнены. Дора была чемпионкой и вчера вечером в свою смену завернула тонну столового серебра. Она даже тщательно вымыла туалеты.
— Я люблю ее. Мне бы не хотелось терять ее так скоро.
— Мне тоже. Дурацкий колледж. Глупые мечты.
Я хихикнула.
— Действительно. С чего бы ей хотеть стать преуспевающим юристом, если она могла бы продолжать работать здесь до конца своей жизни? На самом деле это эгоистично.
— Знаю. — Поппи рассмеялась. — Мы должны спросить ее, есть ли у нее друзья помоложе, которые хотят занять ее место.
— Я тебя уже определила. Она уже расспрашивает окружающих.
— Я должна была догадаться. — Поппи вернулась к своему пирогу. — Ты всегда впереди. На самом деле я не знаю, как Финн справляется с «Олкотт» без тебя.
Моя улыбка погасла.
— Он и сам не промах.
В конце концов, на самом деле я ему там не была нужна.
У Поппи зазвонил телефон, и она подняла трубку, улыбаясь и отвечая:
— Привет, папа.
Радость на ее лице исчезла через две секунды. Румянец отхлынул от ее щек, свет в голубых глазах погас.
Коул.
Нет. Нет, вселенная не была настолько жестока. Она бы не отняла одного возлюбленного Поппи, а потом и другого.
Я обошла стойку и бросилась к ней, в то время как голос Дэвида быстро передавал информацию. Только не имя Коула я продолжала слышать из динамика телефона.
Это было имя Финна.
Мир качнулся у меня под ногами, и я отшатнулась в сторону, схватившись за стойку для равновесия. Моя свободная рука нырнула в карман в поисках телефона, но оказалась пустой. Моя сумочка. Мой телефон был у меня в сумочке.
Держась одной рукой за прилавок, я обошла его с другой стороны, опустилась на колени и высыпала на пол блеск для губ, солнцезащитные очки и две машинки «Хот Вилс» Макса в поисках своего телефона.
Я пропустила три звонка с незнакомого номера. Было голосовое сообщение, но прежде чем я успела его прослушать, Поппи привлекла мое внимание.
— Хорошо, пап. Мы сейчас приедем.
— Что? — Я вскочила на ноги. — Что случилось?