— Что ты собираешься делать? — спросил Коул.
— Наслаждаться жизнью. — Я вздохнул. — Купть Молли кольцо с бриллиантом. Каждое утро отвозить детей в школу. Стричь газон летом. Зимой разгребать снег лопатой.
— Рад за тебя. Я рад за вас, ребята.
— Это был правильный шаг. — Я сделал глоток своего пива. — Я твой должник.
— За что?
— Письма.
Коул попытался спрятать ухмылку за бутылкой пива.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Сегодня мы отправились на прогулку, и Кали чуть не раскалолась. Она спохватилась, но этого было достаточно, чтобы заставить меня задуматься.
Моя дочь ни за что не смогла бы сделать это в одиночку. Не было дат, чтобы расставить их по порядку без дополнительного контекста наших отношений. Она никак не могла точно рассчитать время доставки их в почтовый ящик. Но если ей помогли, если ей говорили, когда класть их в почтовый ящик, в это я мог бы поверить.
В мире было мало людей, которым Кали доверяла. Ее дядя Коул был одним из них. Я предположил, что он нашел письма, и Кали стала его маленькой мышкой, помогая ему незаметно опускать их в почтовый ящик.
— Когда ты их нашел?
— Помнишь тот год, когда мы играли в софтбол городской лиги? — спросил он, и я кивнул. — Ты забыл свои бутсы. Ты работал, и у тебя не было времени забежать домой, поэтому я заехал, чтобы забрать их.
— Это было… — Я мысленно подсчитал годы. — Четыре года назад. Они были у тебя все это время?
Он кивнул.
— Я просто ждал подходящего момента. Когда ты расстался с Бренной, я решил, что сейчас или никогда. Ты так долго был одержим идеей встречаться с кем-то. Все отношения заканчивались катастрофой. Поппи подталкивала Молли к свиданию со своим соседом, и я подумал, что стоит попробовать. Я попросил Кали сохранить это в секрете. Она была более чем счастлива стать моей помощницей.
— Она знала, что в них было? — Скажи «нет».
— Нет, — пообещал Коул. — Она так и не узнала. Я просто попросил ее доставить несколько писем, которые было бы полезно прочитать ее маме. Она так и не узнала, что они от тебя, просто я надеялся, что они сделают Молли счастливой.
Сначала они ее таковой не сделали. Но, в конце концов, они стали катализатором исцеления наших сердец. Соединили их воедино.
— Зачем? — спросил его.
— Я сделаю все, чтобы моя жена была счастлива.
У меня отвисла челюсть.
— Ты сделал это ради Поппи?
— И ради тебя. — Он пожал плечами. — Когда мы с Поппи впервые встретились, это было сразу после того, как вы с Молли развелись. Вы только что заключили что-то вроде перемирия и ты решил снова начать ходить на свидания. Поппи сказала мне, что это потому, что ты хотел снова обрести счастье и любовь, как это было у нее со мной.
— Не самый умный мой ход, — пробормотал я.
— Честно говоря, в то время я думал, что это было умно. Вы с Молли были разведены. Ты двигался дальше. В конце концов, она бы тоже так поступила. Поппи было так тяжело с этим справляться. Она знала, что вы оба все еще любите друг друга, и думала, что вы растрачиваете любовь впустую.
И для женщины, которая неожиданно потеряла любимого, не было ничего удивительного в том, что Поппи тяжело восприняла это.
— Наши мнения поменялись, мое и Поппи, — сказал Коул. — Сначала я думал, что это хорошо. Поппи боролась с этим. Потом она начала смиряться с тем, что между вами с Молли все кончено. Чем больше я был рядом с вами обоими, все эти годы вы смотрели друг на друга через всю комнату и улыбались, забывая на долю секунды, что вы разведены, это начинало сводить меня с ума. Но я не хотел вмешиваться.
— Значит, ты нашел письма, — догадался я.
— Верно. Я нашел их и предположил, что Молли никогда не видела ни одного из них. Я подумал, может быть, если бы она это сделала, вы двое перестали бы валять дурака.
Я усмехнулся.
— Довольно рискованная затея.
— Нет. Я знал, что вы двое меня не подведете. — Он поднес бутылку к своим улыбающимся губам. — Как ты догадался, что это был я?
— После того, как Кали проболталась сегодня, я понял, что это должен был быть кто-то близкий. Я начал вспоминать все те случаи, когда мы с Молли спорили с вами, ребята, по поводу писем. Все это отрицали. Снова и снова. Все, кроме тебя. Ты уклонился.
Коул притворился шокированным. У него было алиби на предмет его местонахождения каждую ночь. Но на самом деле он никогда не говорил: «Нет, это был не я».
— Я не знаю, что сказать, — признался я. Я отставил свое пиво в сторону и протянул руку. — Спасибо.
— Поступи правильно по отношению к Молли. И к себе. — Он пожал мне руку. — Это вся благодарность, в которой я нуждаюсь.
Дверь в гараж открылась, и Поппи высунула голову наружу.
— Коул, ты можешь включить гриль.
— Хорошо, красавица.
Мы с Коулом вышли из гаража со свежим пивом. Пока он ходил к грилю, я нашел Молли на кухне, она ела чипсы с сальсой.
— Привет. — Она забрала у меня пиво, чтобы сделать здоровый глоток. — Мы с Поппи подумывали устроить тебе вечеринку, чтобы отпраздновать твою «отставку». Мы могли бы поужинать в ресторане. Ты можесь пригласить кого угодно из «Олкотт». Что ты думаешь?
— Я деле.
Она улыбнулась.
— Хорошо. Мы приступим к планированию.
Кухня гудела от активности, когда люди собрались вокруг разложенных Поппи закусок. Мои родители были здесь. Семья Коула тоже была здесь, вместе с семьей его сестры. Это был гарантированно веселый вечер, но прежде чем мы перейдем к хорошим временам, мне нужно было поговорить с Молли.
Мне придется сказать ей, что письма отправлял именно Коул. Для этого мне не нужна была аудитория.
— Пойдем со мной на секунду. — Я схватил ее за руку, переплетя наши пальцы, и мы прокрались на переднее крыльцо. Затем я рассказала ей о том, как Коул отправлял письма и как Кали помогала.
— Часть меня хочет дать ему подзатыльник за то, что он заставил нас пройти через все это. Но я благодарна ему. Я так ему благодарна.
— Я тоже. — Я притянул ее к себе и прижался щекой к ее макушке. Она навалилась на меня всем своим весом, устраиваясь в объятиях так, как делала это сотни раз. Или даже тысячу.
— Я не собираюсь прекращать.
— Прекращать с чем?
Я обнял ее крепче.
— С письмами.
Отныне и до конца наших дней Молли будет получать мои письма.
— ПИСЬМО —
Милая Молли,
Возможно, мне придется жениться на тебе. Снова.
Твой,
Финн
Эпилог
Эпилог
Молли
Десять месяцев спустя…
— Финн, не мог бы ты, пожалуйста, притормозить? — Я спрашивала уже в третий раз.
— Я еду на допустимой скорости.
— А кажется, что быстрее. — Я не могла видеть спидометр, но с заднего сиденья джипа было такое ощущение, что он тренируется перед отборочными «500 миль Индианаполиса» (прим. ред.: «500 миль Индианаполиса» — гонка на автомобилях).