Но мне надо знать:
1) Одна ли Вы хотите на лето переехать в другой дом – или с Жоржем?
2) На какой срок?
Я здесь до 24 апреля. Ответьте мне par retour du courrier14, и я попробую устроить, что можно. И не потому, – как Вы изволите указывать! – что я «приложил руку» к испорченной Вашей репутации15, а по старым и неизменным чувствам. Ах, Мадам, стоит ли все о том же говорить и вспоминать, тем более что все это на 99 % (ну, м. б., не на 100) чьи-то выдумки. Вот Вы пишете о Кровопускове16. Он меня считает большевиком, и всех нас кто-то кем-то считает, и давно на все это пора махнуть рукой. Впрочем, Вы и сами это знаете, – я уверен, – et n’en parlons plus17.
Спасибо за милое письмо. Насчет съезда – посмотрим. Хотя я Вас высоко уважаю, но считаю своим directeur de conscience18 Марка Александровича и должен выслушать его мнение. Да если Съезд будет осенью, то едва ли я и могу присутствовать, ибо буду в Манчестере. Что это вообще за глупая затея! Как развлечение – пожалуй, но они-то ведь не развлекаются, а думают, что это что-то серьезное. В Париже я только два дня. Холод собачий. Ниту19 еще не видел, отчасти по всяким немощам: помимо глаза, свернул спину, поднимая чемодан, и еле двигаюсь. Злит это меня особенно потому, что я приехал и для любовных развлечений, а тут о прыгать не может быть речи. Вообще никого еще не видел и пока живу инкогнито, что скорей приятно. Очень я польщен Вашим замечанием, что «мы мало изменились внутренне и внешне». Внутренне – не знаю, но внешне: Вы – да, действительно, а на себя мне тошно смотреть в зеркало, как Ходасевичу («Тот, который в Останкине летом…»20 – хорошие стихи). Отчего на Съезде не был Оцуп? Забыл или не пожелал? Его как-то все совсем забыли, и он делает себе из этого надменно-страдальческую позу.
Ну, chere petite Madame, до свидания, – но если Вы летом не будете на юге, то где и когда? Я мечтаю о юге. Пусть Жорж пришлет мне свой поэтический ответ еще сюда, а я отвечу – а перепишу все потом, в Англии. Целую Вас обоих. Не совсем понимаю, отчего Вам юг вреден летом. На вид Вы совсем здоровы. Что это, легкие? Или что-нибудь другое? Не думайте, что я с кем-нибудь поделюсь своими сомнениями, это я спрашиваю интимно, для себя. Если легкие – не верьте докторам. Олюше, когда она только приехала в Ниццу, сказали, что ей жить на берегу моря – гибель (у нее ведь был туберкулез). А она поправилась совсем, и все зарубцевалось, живя в Ницце безвыездно.
Жду ответа. Очень жалею, что не видел Вас в Париже. Сколько Вам дали «на расходы»?
4. Г. В. Адамович – И. В. Одоевцевой
Chere Madame,
Я чувствую, что Вы волнуетесь из-за Вашего эвентуального периода, и потому пишу, не имея еще никаких точных сведений, pour tenir au courant21.
Я видел Д. Н. Ермолова22, человека «со связями» в известных Вам таинственных кругах. Он – милейший старик и обещал помочь. Увижу я его опять 12-го вечером и тогда что-нибудь узнаю. Он совсем не знает, есть ли комната, хотя бы на время, но справится и поговорит с кем надо. Между прочим, он говорит, что решают окончательно все французы, а не Долгополов с Недошивиной. Кто Вас устроил в Hyeres? Если французы, то они могут дать распоряжение Долгополову Вас перевести под Париж.
Кроме того – знакомы ли Вы с Вас. Вас. Вырубовым?23 Если да, напишите ему. Я его знаю, но если знаете и Вы – напишите ему лучше сами (можете сослаться на меня, если знаете его мало). Это тоже совет Ермолова. Вырубов – кузен того сумасшедшего актера24, которого Вы, конечно, знаете. Но ничего с ним общего, больше по части фрейлин и дюшесс.
А вот совет от меня лично: напишите Даманской. Я с ней в контрах, Вы, м. б., тоже, но если ей польстите литературно, она оттает. Напишите, что восхищены ее «Мирандой»25. У нее очень хорошая комната в Cormeilles, м. б., она на лето хотела бы переехать на юг, – ну, а там, м. б., Вы и обоснуетесь в Cormeilles. Там очень хорошо, хотя, кажется, вечные ссоры и истории (но это сведения Даманской, которая изведет кого угодно). Адрес ее – Maison russe, rue du Martray, Cormeilles-en-Parisis (S. et О.). Зовут ее Августа Филипповна, м. б., Вы забыли.
Ну вот, пока все. Видел вчера Ниту. Ох и ах! Все то же, но страсть принимает более агрессивный характер, тем более что она чувствует себя знаменитой писательницей, а «Плавни»26 будто бы прославят ее окончательно. А в общем – une pauvre mioche27.
15
По словам Одоевцевой, репутация их была испорчена в начале Второй мировой войны, когда Ивановы жили в Биаррице: «Однажды мы устроили большой прием, на котором был даже английский адмирал. Перечень всех гостей появился в газете. Наш друг, “спарженька” Фельзен, бежавший с матерью из Парижа и пробиравшийся в Швейцарию, нашел у нас эту самую газету с отчетами, прочитал и ахнул: “Вот как живут наши”. Этим открытием он решил поделиться с Адамовичем. Но Адамович тогда был на войне, и письмо шло несколько месяцев. А когда он его получил, то решил, что мы принимаем немецкий генералитет, и оповестил об этом всех знакомых, украсив рассказ “цветами своей фантазии”. А именно, что я разъезжаю с немецкими офицерами верхом и играю с ними в теннис. Хотя я и с английскими офицерами верхом не ездила и в теннис не играла. Все поверили этому и отвернулись от нас, даже такие друзья, как Керенский, который бывал у нас с женой и, прощаясь, целовал нас и крестил. С этого и начались все наши несчастья» (Одоевцева И. На берегах Сены. М.: Худож. лит., 1989. С. 189).
16
Кровопусков Константин Романович (1881–1958) – юрист, до революции член партии эсеров, служащий Одесской городской управы (в 1918 товарищ городского головы). С 1919 г. в эмиграции во Франции, с 1921 г. управляющий делами Российского земско-городского комитета помощи беженцам, с 1924 г. член Русского эмигрантского комитета, с 1925 г. один из руководителей Объединения русских земских и городских деятелей за границей. После войны заместитель директора Офиса по делам русских беженцев во Франции, член координационного комитета благотворительных и гуманитарных организаций, в 1950–1954 гг. один из организаторов домов для престарелых эмигрантов, основатель Русского дома в Ганьи.
20
Неточная цитата из стихотворения В. Ф. Ходасевича «Перед зеркалом» (1924) из цикла «Европейская ночь». У Ходасевича: «Разве мальчик, в Останкине летом…».
22
Ермолов Дмитрий Николаевич (1884–1963) – до революции чиновник Министерства внутренних дел, после революции в эмиграции в Константинополе, затем в Софии, с 1931 г. в Париже, промышленник, масон, «досточтимый мастер» ложи «Юпитер» в 1946–1956 гг. См. некролог, написанный Адамовичем (Вестник объединения русских лож Д. и П. Шотландского Устава. 1963. № 11. С. 1–2).
23
Вырубов Василий Васильевич (1879–1963) – общественный деятель. Во время Первой мировой войны председатель Комитета Всероссийского земского союза, в октябре 1917 г. – помощник начальника штаба Верховного главнокомандующего, ближайший друг А. Ф. Керенского. В Париж прибыл в конце 1918 г. со своим родным дядей князем Львовым в качестве управляющего делами Русского политического совещания. Затем был представителем в Париже Временного комитета Всероссийского земского союза (оставался членом правления до смерти). Масон 33-й степени, председатель объединения русских лож Шотландского Устава. Он выпустил брошюру Адамовича «Л. Н. Толстой: Речь на собрании в Париже 3 декабря 1960 г.» (Париж: Изд-во В. Вырубова, 1960), кроме того, две книги Адамовича были написаны по заказу Вырубова: биография «Василий Алексеевич Маклаков» (Париж: Изд-во друзей В. А. Маклакова, 1959) и брошюра «Вклад русской эмиграции в мировую культуру» (Париж, 1961). См. некролог «Памяти В. В. Вырубова», написанный Адамовичем (Русская мысль. 1963.10 августа).
24
Вырубов Александр Александрович (1882–1962) – актер 1-й студии МХТ. С 1922 г. в Берлине, входил в состав Пражской труппы МХТ.
25
Роман А. Ф. Дама некой, вышедший в нью-йоркском Издательстве имени Чехова в 1952 г. См. рецензию Адамовича (Новое русское слово. 1953.26 июля).
26
Вольская Н. Плавни: (Страницы страшных воспоминаний)// Русская мысль. 1955. 6 апреля. № 751. С. 6; 13 апреля. № 753. С. 6; 20 апреля. № 755. С. 7; 27 апреля. № 757. С. 6; 4 мая. № 759. С. 7.