Voila. Не примите за наставление, а если и наставление, то из желания добра и по праву старости. Вот, Вы чем-то были как будто недовольны (мной) в последний приезд. М<ожет> б<ыть>, и были поводы, но чушь, вроде завтрака у <Микея?>. Но могу себя процитировать: «но я Вам обещаю – никогда» [85], т. е. никогда в делах важных Вы не увидите от меня ничего, кроме хорошего. У Вас, верно, тоже такое чувство, надеюсь, по крайней мере. Но Вы и mobile соmme l'onde [86], и, в сущности, самый «эгоцентричный» человек из всех, считая это при том нормальным состоянием. On est соmmе on est [87], а у Вас есть и очень много другого. Целую ручки и штучки, шлю самые дружеские уверения и чувства.
Ваш ГА
На бланке University of Manchester.
11
3 Scarsdale Road
Victoria Pfrk
Manchester
16/V <19>59
Дорогой друг chere Madame
Я сейчас вернулся в Манчестер, был два дня в Leeds для экзаменов. Надеюсь, Вы получили два моих коротких письмеца, второе в отмену первого. Нашел на столе Ваше письмо, чтобы я написал Вейнбауму [88] или Полякову об Ульянове, и уже думал, как и что написать (Полякову, не Вейнбауму, кот<орому> писать не хочу), но тут же другое известие, – что статья Ульянова уже в «Н<овом> Р<усском> С<лове>» появилась [89]!
Дорогая душка, не расстраивайтесь и, так сказать, плюньте. Не стоит. Все это такая чепуха, что тошно о ней думать. Главное – газета живет один день; и в общей грызне и шпильках завтра никто не будет помнить, что кто написал. Ради Бога, только не отвечайте. Ульянова не читал, но та фраза, которую Вы мне привели (о белье), она действительно чудовищна. Но она обратится против него, а не против Вас. Не знаю, как мне Вас убедить, чтобы Вы не совались во всю эту мерзкую кухню, забыли бы о ней, и, как бывало при Буренине [90] (кот<орый> именно о чьем-то белье писал), люди брезгливые мыли руки, прочитав такие фельетоны [91]. Мне только жаль, что Вы из-за этого волнуетесь, а Вам это вредно, если у Вас не в порядке сердце.
I Если бы Вы прочли (м<ожет> б<ыть>, читали?), что обо мне написал Рогаля-Левицкий в «Возрождении» [92], то Ульянов рядом – розы и Убиган [93]. А с меня – как с гуся вода, честное слово. М<ожет> б<ыть>, это у меня — общее равнодушие, «великая сушь», не знаю, но все-таки волноваться не стоит. Я во всяком случае Полякову напишу (когда получу статью), выражу изумление и все такое. А кроме того, как-нибудь (летом) сочиню статью о поэзии с указанием, какая Вы гениальная поэтесса. Ну, а как вечер? [94] Я не хочу Вас разочаровывать, но сейчас у меня сомнения: удастся ли он финансово? Конец сезона, на Зайцева [95] все дамы и патронессы истратили энергию. Поезжайте непременно в Hyeres. Вот, что я хочу Вам сказать: если у Вас не будет денег достаточно, я Вам оплачу дорогу aller-retour (есть billet-touristiques [96] , годные 2 месяца — с большой скидкой). А там проживете, сколько можете, даже если недолго, то лучше, чем ничего.
Целую Вас и шлю всякие чувства.
Ваш Г.А.
12
8/ХI-<19>59
104, Ladybarn Road
Manchester 14
Дорогая Madame, получил Ваше письмо, но был все время столь обременен делами, что только сегодня отвечаю. Впрочем, Вы ответили мне через две недели!
Письмо Ваше взволнованное из-за Покровского и всего прочего. Chere amie Madame, ну стоит ли из-за этого портить себе кровь? Вы меня слегка попрекаете, что я за старого подлеца заступался. Я и теперь готов заступиться. Ведь он неистовствует из-за любви и ревности, – что же с него взять! Изволите помнить, Отелло даже задушил свою любовь, а винить его трудно. Вот так же и Покровский. Но что все его мучения из-за толстого прокурора с животом, довольно комично. Добро бы был какой-нибудь юный красавец! Ну, оставим это. Вы – человек отходчивый, и я надеюсь, что все опять придет в норму, с красным винцом по вечерам, и что расходы в 50 тысяч достигнут ста.
Статью Вашу о<б> Азефе[97] я, конечно, прочел. C'est tres[98] Одоевцева, и в этом – признак таланта: узнаешь с первого слова (Готье писал о Бодлере, что на каждой его строке, вернее – после, стоят инициалы С.В.) Но разрешите, Madame, дать Вам маленький совет в качестве опытного старца: не впадайте чересчур, а главное впоследствии, в жанр Померанцева – не ссылайтесь на Гегелей, говоря о Гулях. Еще мелочь: не употребляйте «безусловно» в смысле «бесспорно». Это постоянно делают теперь, особенно в советск<ой> печати, и это придает языку какой-то жаргонный склад. Я думаю, что Гуль [99] будет доволен, но не уверен: в конце Вы не удержались и шпильки подсунули, и совершенно правильно [100] ! Но он, кажется, считает себя великим стилистом.
86
«Изменчивая, как волна» (франц.). У Одоевцевой в стихотворении «О жизни, что прошла давно» (1953) есть строка «Изменчивее, чем волна». У Ф.И.Тютчева, которого И.Одоевцева иногда цитирует в своем творчестве, это распространенное французское выражение взято эпиграфом к стихотворению «Ты волна моя морская» (1852).
88
Вейнбаум Марк Ефимович (1890-1973) – журналист, публицист, мемуарист. В 1913 эмигрировал в США. В 1922-1973 главный редактор газеты «Новое русское слово».
89
Статья Ульянова, о которой идет речь, вышла в «Новом русском слове» 10 мая 1959 (№16852. С.2, 5), называлась она «Когда защищают поэзию» и была написана в ответ на статью Одоевцевой «В защиту поэзии».
90
Буренин Виктор Петрович (1841-1926) – литературный и театральный критик, поэт. Критические статьи Буренина отличались грубым, бесцеремонным и неприличным тоном.
91
В статье «Три литературы» (Русская мысль. 1959. №1378, 6 июня. С.4– 5), продолжающей полемику с Ульяновым, Юрий Терапиано в сходных с Адамовичем выражениях высказывается по поводу ответа Ульянова Одоевцевой: «…вообще не следует позволять себе таких выражений, как, например, "нечистые ризы", "совлечение покровов" и пр. из реквизита буренинских времен, которые употребляет Ульянов в своем ответе "Когда защищают поэзию" <…> – грубость всегда отвратительна, и к тому же она прежде всего, как бумеранг, возвращается на ее автора» (с.5).
92
Речь идет о статье Ю.Рогали-Левицкого «Горе-авторы нашего зарубежья» (Возрождение. 1953. №30. С. 174-186), в которой Адамович характеризуется как «фельетонист» и «средней руки поэт» и обвиняется как беспринципный литературный критик.
94
Речь идет о предстоящем вечере И.Одоевцевой, который состоялся через месяц, 27 июня 1959 в зале Российского музыкального общества за границей (РМОЗ) (26, avenue de New York). Адамович принимал участие в этом вечере и произнес вступительное слово.
95
Зайцев Борис Константинович (1881-1972) – прозаик, публицист, переводчик, литературовед, мемуарист. В эмиграции с 1922. С 1945 – председатель парижского Союза писателей и журналистов. Адамович имеет в виду организованный Союзом русских писателей и журналистов вечер Зайцев, который состоялся 12 апреля 1959 в зале РМОЗ.
97
Имеется в виду рецензия И.Одоевцевой (Русская мысль. 1959. №1441, 31 октября. С.4-5) на исторический роман Р.Гуля «Азеф» (Нью-Йорк: Мост, 1959).
99
Гуль Роман Борисович (1896-1986) — прозаик, литературный критик, киносценарист, историк, мемуарист. В эмиграции с 1918. С 1950 жил в США. С 1952 – ближайший сотрудник, а с 1959 – редактор «Нового журнала».
100
В письме от 21 февраля 1960 Одоевцева сообщила Маркову, что Гуль остался недоволен ее статьей: «…не того ждал. Но я не Завалишин и Ульянов – подхалимажем не занимаюсь. И так меня многие осуждали за чрезмерные похвалы. Но насчет ужасного стиля я не могла промолчать. И это его обидело. Ведь он сам выбрал меня в восхвалительницу – и оказалось, напрасно» (In memoriam. С.472).