Будь дома в первом часу дня.
Твой Саввич.
14
Харьков [Октябрь 1762 г.]
Самый дорогой из самых дорогих, заботы и утешение моё, юноша, преданный музам! Здравствуй, товарищ, более дорогой, чем самые дорогие, Михаил, друг из Аттики! (так учитель мотивировал ученика к изучению древнегреческого языка)
Ты действительно расточителен: вместо трех слов, ты мне подарил в десять раз больше; я просил три, а получил тридцать. Ты подражаешь Юпитеру, а Зевс то ясен. То дождлив. Часто в один день он проливает столько дождя, сколько было бы достаточно для орошения земли в течение целого месяца, делая землю смертных, то слишком сухою, то слишком влажною, очень похожею на губку, погруженную в воду. Я знаю портного, который в течение двух или трех месяцев свято хранил правило не касаться сивухи, но по истечении времени поста, в один день столько поглощал нектара "артемовского", сколько три пребольших мула или три аркадских осла, мучимые жаждой, выпивали воды. Ты говоришь, моя сила в осуждении. Правильно! Ибо если... Но я по пословице оставляю тебя наподобие вороны с открытым ртом и иду в греческую школу
Будь здоров, дражайший!
Твой Григорий Саввич.
Перед наступлением сумерек, ожидая нас дома, веди себя, как улитка: никогда не выползай... По-видимому, я не учел особенностей твоего возраста.
[Конец октября - начало ноября 1762 г.]
15
Харьков, конец октября - начало ноября 1762 г.
Возлюбленный друг Михаил!
Я не могу удержаться от того, чтобы, наконец, не сообщить тебе небольшую частицу того, чем меня вскоре после твоего ухода не терзал, как это обыкновенно делают софистические тернии, а исключительно радовал наш Плутарх. Бессмертный Боже! Как он рисует дружбу! Как ярко он описывает ворону, украшенную чужими перьями, как лукавейшего льстеца, принимающего личину друга, которого греки называют льстец. Но приведу тебе подлинные слова нашего Плутарха:
"Как монету, так и друга следует испытывать ранее, чем в нем будет нужда, чтобы узнать его не после того, как мы пострадали, а иметь опыт в распознании льстеца, дабы не подвергнуться неприятностям. Иначе мы окажемся в положении тех, кто, испробовав наконец яд, почувствовали, что он смертелен".
Ибо мы не одобряем как этих, так и тех, которые полагают, что самим делом разоблачают себя те льстецы, которые ведут себя ласково и приятно. Ибо друг не должен быть неприятен или груб, серьезность и строгость дружбы не состоит в резкости поведения, но самая ее эта красота и серьезность должны быть приятны и милы... Не только тому, кто несчастен, приятно видеть лицо благожелательного человека.
Но дружба, сопутствуя жизни, прибавляет удовольствие и прелесть ее светлым сторонам не меньше, чем отнимает страдания у ее отрицательных сторон. И бог, примешав к жизни дружбу, сделал так, чтобы все было радостно, приятно и мило другу, находящемуся здесь же и совместно наслаждающемуся. И как бы льстец ни строил козни, используя удовольствие и приятность, нужно знать, что он ничего радостного не вносит в дружбу (до сих пор).
Уже довольно, мой Михаил! Так как дружба - такая божественная, такая приятная вещь, что кажется, будто она солнце жизни, то следует всего более заботиться о том, чтобы не заключить нам в объятия волка вместо овцы, скорпиона вместо рака, змею вместо ящерицы. Нет ничего опаснее, чем коварный враг, но нет ничего ядовитее, чем притворный друг.
Разве я тебе не говорил уже ранее, что таких всего более надо остерегаться? Ни один дьявол никогда не навредит больше, чем такие мнимые друзья. Бесспорно, я говорил тебе о них, чтобы умудрить тебя своим опытом. Я, дражайший, от многих таких пострадал! В зеленеющей траве я находил змею. О, если бы у меня тогда был советчик! О книги, лучшие советчики! Вернейшие друзья! II в последующее время, мой Михаил, ожидай от меня таких же предостережений, как друг от друга. Будь здоров и к нам, если можешь, зайди!
Твой Григорий Саввич
16
Харьков, 8 ноября 1762 г.
Радуйся, трижды дорогой!
Этот день посвящен верховному полководцу Михаилу;
Он - вождь вождей и над ангелами ангел.
Если ты, о Михаил, родственен ему по имени,
То прошу тебя: по-ангельски отпразднуй этот день.
Ангел бога тот, кто презрел земное;
Кто взлетает к небесам, тот ангел Божий;
Ангел Божий тот, кто разрывает оковы плоти;
Кто чист от пороков, тот ангел Божий.
О, если бы я увидел то время, когда бы ты сказал так:
"Что мне до земли? В ней нет ничего хорошего".
Твой подлинный друг Григорий Саввич.
17
[13 ноября 1762 г.]
Григорий Саввич Молит о радости в Господе для своего Михаила
Как сладостен путь жизни, когда совесть чиста!
Аттический мед, превосходящий нектар и амброзию!
Отсюда веселое лицо и живая надежда отражается на═челе.
Отсюда у благочестивых постоянно столько радостей!
Надежда их не оставляет в болезни и в самой смерти.
Даже у почивших лицо радостно.
О! Михаил, Михаил! Научись смолоду избегать греха,
Если хочешь быть дорог Богу.
О, не ищи вне самого себя величайших благ:
Христос учит, что скипетр Божий внутри нас.
Случай к написанию этого стихотворения дал сегодняшний день отца нашего среди святых Иоанна Златоуста, настоящее его золотое изречение посылаю тебе в подарочек: Ничто нас обычно так не радует, как чистая совесть и добрые надежды.
Прощай, дражайший!
18
Михайло!
Наижеланнейший брат во Христе!
Если ты здоров, радуюсь; если ты также весел, ещё более радуюсь: ибо веселье есть здоровье хорошо организованной души. Душа, поражённая каким-либо пороком, не может быть радостной. Знаю, как скользок путь юности, как неумеренно вчера веселился простой христианский люд. Очень боюсь, не присоединился ли ты вчера к какой-нибудь компании и не попал ли в непристойное общество. Если нет ничего предосудительного, то радуюсь твоему великому счастию. Если же не так, то не сокрушайся напрасно; достаточно, если ты ненавидишь порок. Христос уже простил, лишь только у нас явится решение не грешить впредь. Я знаю, что тебе тяжело слышать такие слова. Мне известен нрав юношей; но не все то яд, что неприятно на вкус. Одно только скажу: если эти мои опасения ты не истолкуешь как выражение моей высшей любви к тебе, ты будешь глубоко несправедлив ко мне. Да сохранит наилучшим образом Христос твой возраст в безопасности от всяких пороков и да═направит тебя ко всему лучшему!
Весьма любящий тебя Григорий Саввич
На рассвете, ноября 15.
То, о чем ты просишь в своем последнем письме, все будет, лишь бы Христу было угодно и ты сам был тверд в начатом деле. Пиши мне покороче, ибо я знаю, что у тебя не хватает времени, и здоровье береги, как глаза.
19
[1762 г.]
Здравствуй, друг!
Ты спрашиваешь мое мнение о планах твоей жизни, твоего будущего положения, особенно о том, с какими друзьями поддерживать тебе общение. Ты благоразумно поступаешь, заблаговременно заботясь о своем будущем. Но о твоем положении в жизни поговорим в другое время, когда внушит Христос. Теперь же немного об общении. С кем тебе поддерживать отношения, спрашиваешь ты. Фи! С хорошими, отвечаю я кратко. А из хороших лишь с теми, к кому в тайниках сердца ты по натуре склонен. Ибо это лучшая норма дружбы. Пища хороша, но что поделаешь, если она не нравится твоему желудку?.. Неудивительно, что она вредит. Однако, если бы у нас, мой Михаил, было так много хороших людей, как хороших яств! Но этого можно только желать, иметь же - другое дело. Истинно добрый человек, то есть христианин, реже белого ворона. Чтобы найти такого человека, тебе потребуется много фонарей Диогена. Что же делать? Следует поддерживать общение с теми, которые менее дурны, чем другие, которые обычно считаются просто добрыми. Выбирать следует спокойных, постоянных и простых. О спокойной душе говорится, что она совершенно лишена зависти, или недоброжелательства, то есть злобы. Простые - не глупые, но открытые, не лживые, не притворщики и пустые, ибо этот род людей я пуще Тартара ненавижу. О, если бы у нас было таких поменьше! Но что делать, если этот мир, то есть большинство людей, состоит из таких?