Ты ходила в продуктовый магазин. Твоя паранойя была почти осязаемой. Ты оглядывалась по сторонам, словно маленький оленёнок, пытающийся разглядеть, близко ли хищник.
Я рядом.
Я всегда рядом, Бэмби.
VII
Я проснулась от резкого толчка.
Ночь прошла без сновидений. Впервые за несколько недель мне не снились кошмары. Я не просыпалась всю ночь, трясясь от страха, покрытая холодным потом. Мне не снилось, что он делает со мной непотребные вещи, или то, как я всегда реагирую на его прикосновения.
Это была мирная ночь, настолько мирная, насколько это было возможно.
Я моргнула, осматриваясь вокруг.
Первое, что я заметила, — мои руки и ноги не были связаны. У меня вырвался тихий вздох облегчения, а это означало, что я воспользуюсь первой же возможностью сбежать. Мои нервы были на пределе, и я изо всех сил старалась успокоить свое дыхание.
Моя рука лежала на груди, как будто это могло помочь мне выровнять дыхание.
Все это место было слишком знакомым.
Старый комод в углу, большой платяной шкаф, занимавший всю стену, маленький письменный стол перед гигантским окном. Я была сбита с толку, но потом мои глаза расширились от удивления. Даже матрас, на котором я спала, казался слишком знакомым.
Это была хижина моего отца, та самая, которую он продал год назад.
Как, черт возьми, я здесь оказалась? Что еще более важно, это доказывало, насколько безумен был этот человек.
Что произойдет, когда появятся люди, которым принадлежит хижина? Стояла зима. На многие мили вокруг не было ничего, а снег был слишком красив. Это была идеальная зимняя страна чудес. Кто-то обязательно должен был прийти, а затем обнаружить двух незнакомцев в их хижине.
Если только не случилось худшее.
Что, если он нашел владельцев и убил их?
От этой мысли меня пробрала дрожь. Это был наихудший из возможных сценариев, и я начинала полностью ненавидеть возможность развития таких событий. Это произошло по моей вине? И откуда, черт возьми, он узнал об этом месте? Я никогда публично не говорила ни слова об этом домике, и у меня не было его фотографий. Итак, как он узнал?
Я отодвинула мрачные мысли на задний план и сосредоточилась на текущей задаче. Оглядев комнату, я облизнула нижнюю губу. Моя кожа стала ужасно сухой, что было еще одним доказательством того, что место, куда он меня притащил, казалось слишком знакомым.
По неизвестным мне причинам всякий раз, когда я бывала здесь, будь то летом, зимой, весной или осенью, моя кожа становилась сухой. И губы тоже. После возвращения домой мне требовалось некоторое время, чтобы избавиться от повреждений.
Я моргнула.
Если только что-то не изменилось за то время, что я была здесь, то я знала каждую мелочь в этой хижине. Я знала все входы и выходы, даже потайной подвал, который находился под тем ужасным зеленым ковром в гостиной.
Медленно я сбросила с себя одеяло и поднялась на ноги. Я была несказанно благодарна ему за то, что он не снял с меня ничего из одежды, кроме пальто, ботинок и носков. Моим ногам было слишком холодно, но рядом с кроватью стояла пара пушистых, теплых на вид тапочек.
Я направилась к двери, чувствуя, как тепло разливается по моим ногам, но все остальное тело внезапно похолодело. По коже побежали мурашки. В основном мне было любопытно. Да, любопытство сгубило кошку, но кто бы не проявил любопытства в подобных ситуациях?
Какого лешего ему от меня было нужно? Почему бы ему просто не убить меня, как он поступал со своими жертвами?
— Успокойся, Сторм, — выдохнула я. — Он явно чего-то хочет от тебя и не убьет, пока не получит желаемое.
Мой разум был поглощен воспоминаниями о прошлой ночи. Он выглядел по-настоящему расстроенным. Его зловещая ухмылка заставила меня поперхнуться воздухом. Это был первый раз, когда я испытывала нечто подобное. И это заставило мой разум наполниться мыслями, половины из которых у меня не должно было быть.
Я медленно положила руку на дверную ручку, повернула и потянула.
Я ожидала, что он запер бы меня, но не могла сказать, что не испытала облегчения, обнаружив дверь незапертой. Я просунула голову наружу, посмотрев налево и направо, прежде чем выйти из комнаты.
Я вздрогнула от звука скрипучего ламината под моими ногами.