От вида крови у меня резко скрутило живот.
С неведомой силой воли, которую мне удалось собрать, я сделала несколько шагов вперед, пока не смогла все четко разглядеть.
Стивен и Ричард лежали на полу в луже собственной крови. С каждым мгновением кровь растекалась, пока не достигла моих ног, на которых не было ничего, кроме толстых носков.
Я подняла глаза, чувствуя, как по моим щекам катятся слезы.
Мика стоял в нескольких футах от меня, держа Джека на мушке. Дуло было плотно прижато к виску пожилого мужчины. Джек хныкал, но взгляд его был пустым.
Он только что стал свидетелем смерти своих детей. То было отрицание. Чем дольше он смотрел на их безжизненные тела, тем меньше у него было связи с реальностью. Он сдвинул брови, его нижняя губа дрожала, и это было то, с чем он никогда не сможет смириться.
Я перевела взгляд с перепуганного мужчины на Ужас Ночи — и это заставило мое сердце чуть не выпрыгнуть из груди. Этот враждебный взгляд сулил неприятности. Он не смотрел мне в лицо — его глаза были прикованы к моему телу или, ну, к одежде, которая была на мне.
— Очень храбро с твоей стороны носить одежду, принадлежащую другим мужикам, Бэмби, — проговорил он сквозь стиснутые зубы.
Одну руку Мика держал на пистолете, который, казалось, лишь сильнее впечатывался в висок Джека, в то время как другой рукой он крепко сжимал горло пожилого мужчины, не давая ему сдвинуться ни на дюйм.
— Пожалуйста, отпусти его, — прошептала я.
Я не могла обрести дар речи. Я не могла найти в себе сил закричать, завизжать, хоть как-то помочь Джеку. Все, что я могла делать, это стоять там неподвижно, совсем как Ричард и Стивен, лежащие на полу, и молиться, чтобы он освободил его.
— Отпустить его? — повторил Мика, но вопрос был риторическим.
На мгновение он сдвинул брови, как будто был смущен, даже сбит с толку тем, что я могла предложить нечто подобное. Мика вел себя так, как будто я попросила его запустить ядерную бомбу, которая уничтожила бы мир, а не отпустить невинного человека.
— Ничего личного, — произнес Мика. Несмотря на то, что он смотрел на меня, он не разговаривал со мной. — Но ты посмел прикоснуться к той, что принадлежит мне, а мне это не нравится.
Я знала, что за этим последует.
Я знала, но все еще не могла сдвинуться с места.
Раздался громкий звук, разом оглушивший меня, почти разорвавший барабанные перепонки. От удивления распахнула глаза, когда Мика нажал на курок.
Кровь забрызгала все его лицо, шею и верхнюю часть тела. Он ухмылялся, как маньяк, и несколько капель умудрились попасть ему на зубы, губы и в глаза.
Глаза Джека округлились, и я увидела, из них уходит свет жизни. Его губы приоткрылись, совсем чуть-чуть, и были приоткрыты даже после того, как Мика бросил тело на пол, не обращая ни малейшего внимания на человеческую жизнь, которую он только что отнял.
Моя голова кружилась, пульсировала.
Сцена прокручивалась у меня в голове, как заезженная пластинка. Я была в буквальном смысле оторвана от реальности. У меня по коже побежали мурашки, в глазах потемнело. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что это из-за того, что я рыдаю в голос.
Я упала на колени, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Стояла на коленях в луже крови, которой каким-то образом умудрилась забрызгаться, и как только я поняла это, не смогла остановить подкатившую к горлу рвоту.
Никакая подготовка в школе не подготовила меня в достаточной степени к подобной сцене. Это было похоже на фильм ужасов, за исключением того, что все было крайне реалистично, и, учитывая, что у меня был опыт с людьми, умирающими у меня на глазах, это был вопрос времени, когда я снова закручусь по спирали и окажусь запертой в клетке под названием «собственный разум».
Мои руки дрожали, когда я исторгла содержимое желудка на пол, и, казалось, ничто не в силах остановить рвотные массы. Все, что я съела за последнюю неделю, оказалось на всеобщем обозрении, а после того, как вся еда вышла из моего организма, меня продолжало рвать водой.
А когда я больше не могла блевать, я почувствовала, как у меня кружится голова.
Последнее, что я увидела, был Мика, пробирающийся ко мне, и я не была уверена, была ли у него на лице еще одна из его безумных ухмылок или нет.
Но самое интересное, я не была точно уверена, какая из этих ухмылок мне нравится больше.