Это была одна из величайших фантазий, которые были у меня в жизни.
И я не могу дождаться, когда воплощу эту фантазию в жизнь, Бэмби.
Я могу сказать, что ты тоже этого хочешь.
Вот почему ты сохранила все письма, которые я отправлял, не так ли?
Вот почему ты хранила от меня свой маленький секрет.
XVI
Я задержала руку на коробке еще на мгновение, пока не поняла, что именно туда он и смотрит. Быстрым движением я отдернула руку; однако, поскольку я не совсем понимала, что делаю, я быстрым движением опрокинула коробку.
Она с глухим стуком упала на пол, открылась, и все ее содержимое рассыпалось рядом с моими босыми ногами.
Неохотно я подняла глаза и увидела Мику с одним из самых спокойных выражений, которые когда-либо видела на его лице. Честно говоря, я не думала, что он когда-либо выглядел таким... собранным и расслабленным.
Когда я впервые увидела его в тюремной камере, я обратила внимание на его глаза. У них был уникальный цвет - зеленый, как море. Я никогда раньше не видела такого воочию, но чем больше времени я проводила с ним, тем больше меня очаровывал его взгляд.
Этот оттенок между синим и зеленым, то, как он менялся на свету, подчеркивал черты его лица. Это делало его заметным, привлекательным, неотразимым.
— Я ничего не вынюхивала.
Слова уверенно слетели с моих губ, хотя я была совсем не уверена в себе.
Он ничего не сказал. Впервые я не могла понять, был ли он зол, доволен, возбужден или просто чертовски зол. Мика не выдавал своих эмоций, скрывая их от меня. И почему-то это пугало меня больше, чем то, что он открыто злился на меня.
— Конечно, ты этого не делала, — произнес он после, казалось, вечного молчания. — Это было прямо там, на виду.
Тогда какого черта он сказал, что я тут вынюхиваю? Временами в его словах действительно не было никакого смысла.
Я наклонилась и начала собирать все выпавшие бумаги из коробки и складывать их обратно. Я не могла точно вспомнить, как все было разложено, поэтому бросила их все вместе, с легким стуком закрыв крышку, а затем поставила обратно на стол, ведя себя так, как будто ничего не произошло.
— Ты голодна? — спросил Мика.
Я сощурилась. Разве мы не собираемся перейти к слону в комнате?
Именно тогда я поняла, что все чувства, которые я испытывала к его сестре, каким-то образом проецировались на него. Он также страдал и мстил всем, кто причинил вред его сестре или был соучастником.
Я пожалела его.
— Немного.
Я попыталась улыбнуться Мике, хотя, скорее всего, вышла гримаса.
Он бросил на меня непонимающий взгляд и довольно скоро скрылся из виду. Я глубоко вздохнула, понимая, что не дышала с тех пор, как заметила его стоящим в дверях.
Должна ли я обсуждать это с ним? Какой вообще был лучший способ начать разговор об этом?
Не задумываясь обо всем слишком глубоко, я направилась на кухню как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мика опускает макароны в кипящую воду. Мой желудок издал неприятный звук, предупреждая Мику о моем присутствии. Он только бросил на меня взгляд через плечо, прежде чем вернуться к своей задаче.
Мика стоял ко мне спиной, так что все, что я могла видеть, это то, что на нем был фартук, и он придавал ему особенно привлекательный вид.
Я покачала головой, пытаясь задвинуть все тревожные и извращенные мысли на задворки своего сознания. Сделав несколько шагов вперед, я постаралась не потревожить его. И все же эта ужасная тишина пронзала меня насквозь, и мне было не по себе.
Я прочистила горло.
— Могу ли я чем-нибудь помочь? — предложила я, думая, что он будет достаточно любезен, чтобы отказаться. По правде говоря, я умирала с голоду и была не в том положении, чтобы готовить что-нибудь поесть.
Мика взял большой кухонный нож, вытащил разделочную доску и отложил ее в сторону. Кивнув мне головой, чтобы я заняла свою позицию, он ответил:
— Можешь нарезать овощи.
Я застонала.
Не спрашивая больше ни о чем, я молча подчинилась. От лука я расплакалась, глаза горели. Однако это была всего лишь луковица. Я была полна решимости разрезать её на мельчайшие кусочки, не сдаваясь и, что еще хуже, не прося его о помощи.
Как только Мика взял нарезанный кубиками лук и положил его на сковороду, я уставилась на острый нож в своей руке, и четко представила себе, как выгляжу в этот момент. Я видела Мику. Он был слишком занят разделкой мяса, чтобы даже взглянуть в мою сторону.