XIX
Мика снова исчез.
Я услышала какой-то шум в гараже, но не стала его искать. Я не могла заставить себя сделать этот шаг. По крайней мере, пока. Вместо этого я провела весь день, курсируя из ванны в постель, пока не проголодалась настолько, что решила перекусить.
Как обычно, меня ждала тарелка, наполненная едой.
Время завтрака давно прошло, но я все равно съела яичницу-болтунью так, словно от этого зависела моя жизнь. Днями и ночами Мика трахал меня. И каждый раз, когда я думала, что все закончилось, я чувствовала, как его член снова становится твердым. Он определенно был ненасытен.
Все мое тело было покрыто следами укусов и синяками. Мне все это нравилось, но теперь, когда момент эйфории прошел, я мысленно проклинала его. Я едва могла нормально стоять, и даже слишком долго держать вилку было больно.
Он измотал меня до предела.
Я включила телевизор и переключила те немногие каналы, которые он ловил. Мои ноги лежали на кофейном столике, а тарелка с едой покоилась у меня на животе. Мои волосы были растрепаны, кое-где спутались. Я не могла заставить себя тратить время на распутывание волос, поэтому собрала их в пучок, похожий на птичье гнездо.
Пережевывание пищи заняло у меня слишком много времени. Несмотря на то, что я проспала почти двенадцать часов, я все еще чувствовала себя измученной. Несколько раз мне удавалось задремать, и каждый раз я резко просыпалась. Я ждала, когда Мика вернется в хижину, чтобы я могла с ним, черт возьми, поговорить.
Затем, когда я уже собиралась снова задремать, я услышала, как на новостном канале прозвучало слово «преступник», и я мгновенно открыла глаза.
Однако дело было не в Мике.
Еще до того, как он похитил меня, они сообщали о недавних убийствах, которые, как они подозревали, были совершены русской братвой.
На данный момент, я думаю, каждая семья знала семью Калашниковых. У них не было лиц, если не считать младшего ребенка, дочери. Однако они упоминали о ней не так уж часто. Из того, что я поняла, она не была замешана в их делах.
Но насколько невинной она могла быть, если ее семья убивала людей направо и налево?
Убийства так и не были подтверждены семьей Калашниковых, и у них действительно не было никаких улик против них. Некоторые подозревали, что они подкупили правоохранительные органы, в то время как другие верили, что они и есть закон.
В общем, услышав упоминание об этой семье, у меня мурашки побежали по спине.
И все же я не могла решиться.
Была ли я счастлива или расстроена тем, что в новостях ничего не было о Мике?
Рациональная часть моего мозга, которая, казалось, уменьшилась за то время, что я была с ним, подсказывала мне не радоваться этому. Это означало, что меня никто не искал, что я не имела отношения к делу и что никто не придет меня спасать.
Но почему мысль о том, что меня никто не спасет, вызвала во мне столько внутренней радости? Это было не то, чего мне следовало бы желать, и вот я здесь, надеясь, что они либо полностью прекратят расследование, либо просто продлят его на некоторое время.
Поскольку последние несколько дней мы были заняты, я не следила за новостями. Здесь не было Интернета, и у меня не было настоящего устройства, на котором можно было бы его найти. У Мики был телефон, но он всегда был при нем, что делало невозможным для меня украсть его даже на мгновение.
Я нашла случайный фильм ужасов, и поскольку он был уже где-то посередине, я не обратила на сюжет особого внимания, но он хорошо отвлекал меня от мыслей. Мой разум был моим злейшим врагом, и я не могла от него скрыться.
Каким-то образом мне удалось заснуть, не обращая внимания на демонов, которые пытались разорвать мой разум в клочья.
Мне казалось, что я проспала миллион лет, и проснулась я только потому, что повернулась во сне, сбив тарелку с живота. Она упала на кафельный пол и разлетелась на куски, заставив меня сесть прямо.
Я вздохнула с облегчением при виде керамических осколков, разбросанных у моих ног. Зевнув и слегка потянувшись, я наклонилась и подобрала все крупные осколки, мысленно отметив, что нужно взять с собой метлу, чтобы избавиться от мелких осколков.
Я огляделась по сторонам, видя, что Мики по-прежнему не видно. Какого хрена он делал все это время в гараже?
Его машины не было перед домиком. Вероятно, он переставил ее в гараж на заднем дворе, пока я спала. Но что застало меня врасплох, так это то, насколько темно было снаружи. Определенно, было уже больше семи вечера.