Две первых — пустовали. Зарешеченные двери были распахнуты настежь, а внутри царили темнота и тишина. Решетка третьей оказалась закрыта на тяжелый навесной замок и охранялась двумя гвардейцами в алых мундирах, при моем появлении вытянувшихся в струнку.
Перестав быть магом, Учитель стал просто усталым седоватым мужчиной, резко постаревшим и не опасным[5]. Внимательно оглядев его и незаметно удостоверившись в том, что узник не представляет угрозы, я подошел ближе.
Бывший маг, сгорбившись, сидел на скамье у дальней стены, но, заметив меня, подался вперед.
— Тадимар! — Воскликнул он, радостно, припадая к железной решетке, а я, жестом дал гвардейцам знак оставить нас наедине.
Пока они развернулись и, чеканя шаг, покидали коридор, мы оба молчали. Рассеянно поглаживая корешок взятой с собой книги, я выжидал, что бывший Учитель скажет, раз уж сам попросил о встрече и вопросительно взглянул на него.
— Как ты мог так со мной поступить?! — Страдальчески вопросил, наконец, он, а я еле удержался от того, чтобы недовольно не закатить глаза. Не замечал в нем раньше столько театрального драматизма. — Оставить меня без капли силы! Я ведь погибну без нее! Умру!
— Радуйся, что еще жив, — отозвался я сухо. — Ты вряд ли обошелся бы со мной столь милосердно.
— Если бы я хотел убить тебя, то убил бы, а сила перешла бы ко мне как к единственному находящемуся рядом носителю схожей магии.
— Так я тебя еще и благодарить должен? — Развел я руками, отвешивая шутовской поклон. — Говори, зачем ты хотел меня видеть?
Мой тон был жестким и безэмоциональным. Безграничное уважение, которое я когда-то испытывал к Учителю, сменилось брезгливостью и неприязнью. Но он, кажется, все еще считал меня тем мальчиком, который всю жизнь заглядывал ему в рот, ловил каждое слово и был готов на все, лишь бы заслужить похвалу.
— Я погибну без силы! Передай мне артефактом хотя бы часть моего резерва! Прошу!
Все же закатил глаза. У него было одно и то же на уме. Хорошо, что я отправил кристалл куда подальше. Мое любопытство было удовлетворено. Узнав о том, чего же он от меня хотел, приказал:
— Расскажи мне об артефакте. Как называется? Для чего нужен?
Видимо, приняв отсутствие возражений его просьбе за согласие, он, вздохнул и покачал головой. Этот жест был адресован не мне, а ему самому. Он словно сожалел о чем-то, но, смирившись, вымученно ответил:
— Это артефакт из Лунариса — Слеза моря. Он позволяет передать силу мага воды полностью или частично без умерщвления ее носителя… Если бы я хотел убить тебя, убил бы сразу…
— Надо же, какой герой, — фыркнул я, прислоняясь к холодной каменной стене, поскольку понял, что разговор будет долгим.
А он продолжил:
— Силу можно передать двумя способами: одномоментно, с помощью заклинания, или длительно. Когда объект находится далеко от сосуда, артефакт блокирует его резерв практически полностью. После этого Слеза моря сама приводит носителя силы к хозяину артефакта и тот, усилием воли полностью выбирает его магию. Но, надеть артефакт на шею объекта — является обязательным условием…
Бывший маг, видимо мог еще долго рассуждать на эту тему, но я прервал его:
— О чем еще ты лгал мне все эти годы?
Он не ответил, уставившись прямо перед собой. Или размышлял, стоит ли рассказывать, или вранья было слишком много. Поэтому я решил конкретизировать свой вопрос:
— Расскажи о пророчестве. Мне все время казалось, что историки в книгах что-то недоговаривают. Ты ведь жил во дворце, когда Эмирата увидела будущее Терры?
Видимо, просидев взаперти какое-то время, любой человек испытывал желание поговорить с кем угодно на любые темы, потому что глаза Учителя при упоминании о пророчестве азартно загорелись, а я понял, что он явно не против рассказать мне то, что знает. С таким рвением обычно делятся информацией, которую долго хранили в секрете.
— Когда Эмирата и Ее Величество Тайра вернулись из Лимерии, отношения между королем и королевой сильно испортились. О причинах говорили разное. Кто-то рассказывал, что виноват Таур-на-Фарот — дескать, это он должен был ехать к лимерийцам, но отправил жену. А сам ждал появления своего первенца — бастарда, от одной из фавориток. Кто-то говорил, что виновата королева, спутавшаяся во время этой поездки ни с кем иным, как с королем Терра Вива — Елеазаром, с которым мы и без того были на грани войны. В результате, сначала начались склоки внутри королевского дворца, а потом, воспользовавшись этим, неожиданно напали вивианцы.
— Почему? — Спросил я, поняв, что указанные в книгах сведения вряд ли соответствуют действительности.