Мне, откровенно скажу, эта гениальная идея, составляющая сущность так называемого государственного социализма, в свое время казалась очень противной. Почему? Может быть, потому только, что я слишком врос в старинный свободный поэтический быт, в котором родился. Я родился во времена, когда общественная власть еще не проникла до глубин народной жизни, когда каждый признавался свободным в том смысле, хотел ли он благоденствовать или погибать, делать подвиги благоразумия или грубейшие ошибки, быть здоровым или болеть. Я родился в век, когда каждому разрешалось – за невозможностью уследить за этим – жить так хорошо или так скверно, как кто способен. Но, видимо, наступают другие времена. Постепенно все классы, весь народ требуется к отчету. Собиравшаяся целые тысячелетия государственность просачивается сквозь всю толщу человечества и всю ее связывает в одну как бы горную породу. У нас собственно, в России, еще все возможно и ничто почти не начато, но у умных немцев такие вещи, как праздность, лень, разгул, заблуждения, мечты и страсти, становятся нетерпимыми. Государство, уравновешенное, как стальная машина, вводит в жизнь граждан корректив, который устраняет всю так называемую драму жизни. – Кассы! Сберегательные кассы! Взаимное страхование! Вот лозунг новой эпохи.
Мне кажется, если бы Лютер восстал из гроба и явился в Германию, он с грустью увидел бы, что его знаменитые 95 тезисов в Виттенберге теперь совершенно никому не интересны, что жизнью выдвинуты другие тезисы, похожие на записи в приходно-расходной книжке. Он увидел бы, что без новых ересей сама собой слагается новая великая реформация, очень тихое, вполне материалистическое, но могучее движение, обещающее пересоздать теперешнюю культуру.
Море цифр
Вся Германия покрыта теперь, гораздо гуще, чем храмами, кассами страхования: одних так называемых Krankenkassen под разными наименованиями около 23-х тысяч, в которых застраховано на случай болезни около 9 ½ миллионов мужчин и около 2-х миллионов женщин (сведения эти относятся к 1-му января 1899 г.). Свыше 500 других, более крупных учреждений страхуют от несчастных случаев, причем здесь застраховано около 17-ти миллионов человек. Затем еще около 40 особых страховых учреждений обеспечивают около 13-ти миллионов человек на случай старости и неспособности к труду. Так как благодетельная реформа пришлась крайне по душе немцам, то едва ли не весь – не только рабочий, но и вообще трудящийся люд вовлечен в эту сеть обеспечения, в эту огромную национальную мобилизацию против тройственного союза болезни, увечья и старости. Бисмарк, который заимствовал у Наполеона III мысль об обязательности страхования, желал поставить во главе закона такую статью: «Каждый немец застрахован от несчастных случаев». Его смелый проект смутил либералов и был урезан, но постепенно в течение шестнадцати лет его расширяли, и теперь страхование охватило почти всю народную толщу.
Характерная черта этой экономической реформации – обязательность. Желает рабочий или нет, но раз он работает, тем самым он уже застрахован в известной сумме. Сумма, конечно, не Бог весть какая – грошовая, однако она имеет огромное психологическое значение, как обломок мачты для утопающего. Минимум – возможность не погибнуть, а это бесконечно важно в панике бедствий. В страховании общинном (где взносы всего ниже) премии на 2/3 уплачиваются рабочими, на 1/3 – хозяевами и держатся около 11/2 % заработной платы. Для этого на десять лет вперед устанавливается приблизительный средний заработок; он колеблется от 75 пф. до 31/2 марок в день. Чернорабочие в Пруссии, особенно дешевые, те вносят еженедельно от 6 до 7 пф. в неделю (от 3 до 4 коп.), да хозяева от 3 до 4 пф. Согласитесь, что это немного. Правда, и в случае болезни выдается здесь немного: от 50 до 60 пф. в день, на что едва можно просуществовать. В Берлине и портовых городах, там выдача повышается до 11/2–1,8 марок в день, что уже достаточно. Те, кто заболевают вследствие пьянства, от драк или разврата, или не получают вовсе пособия, или в уменьшенном размере, так что страховые кассы служат и делу нравственности. Несравненно выгоднее страхование в так называемых Orts-, Betriebs– и Baukrankenkassen. Здесь кроме пособия на случай болезни особые деньги выдаются на погребение, на пособие роженицам (трехнедельный заработок их) и пр. Тут премии доходят до 3–41/2 %, зато в случае болезни рабочие с третьего дня заболевания получают половину среднего заработка и продолжают получать его в продолжение 13 недель. Кое-где эти нормы даже расширены – до одного года и до 3/4 заработка, кое-где роженицам дают помощь в течение 6 недель, а в случае погребения выдают семье 40-дневный заработок и пр. Вообще существует стремление не сокращать, а развивать помощь. Холостым рабочим и желающим семейным предоставлены особые больницы, причем выдается кое-что и на карманные расходы.