Поэтому я не сомневаюсь, что метод Розы Маколей хорош для нее самой, хотя нам и не подходит.
И все–таки… Теперь я скажу: как знать? Обратившись, я долгие годы не молился по готовым текстам, кроме «Отче наш». Собственно, я пытался обходиться вообще без слов, не выражать ими мысли. Даже молясь за других, я по возможности не называл имена, а представлял себе людей. Наверное, молитва без слов (если она получается) и вправду лучшая, но сейчас я вижу, что, стремясь сделать ее для себя хлебом насущным, переоценивал свои умственные и духовные силы. Чтобы она ладилась, нужно быть «в отличной форме». Иначе мысленные усилия станут обычными фантазиями, а поддельные чувства жалки. Когда приходит золотой миг и Господь действительно дает возможность молиться без слов, лишь глупец отвергнет этот дар. Но Он позволяет это не каждый день (по крайней мере, мне). Моя ошибка была в том, что Паскаль, кажется, назвал «заблуждением стоицизма»: мы воображаем, будто всегда способны на то, на что способны лишь иногда.
Поэтому для меня менее важно, чем для тебя, как молиться: готовыми словами или своими — они все равно вторичны, как якорь или движение дирижерской палочки (не сама музыка). Они направляют в нужное русло хвалу, покаяние или просьбу, которым иначе свойственно превращаться в широкие и мелкие лужи. Какая разница, кто первым составил молитву? Если мы, то через неизбежное повторение слова скоро выльются в правило. Если кто–то другой, мы будем понимать молитву по–своему.
Взгляды меняются и, думаю, меняться должны. Сейчас я делаю упор на «собственные слова», но немножко вставляю и готовые тексты.
Раз я пишу тебе, нет нужды говорить, как важна основа молитвы, которую придумываешь сам. На посвящении Храма Соломон сказал, что каждый молящийся знает «бедствие в сердце своем» [7]. Но ему ведома и радость в сердце. Нет человека, одинакового со мной, и нет ситуации, одинаковой с моей. К тому же и я, и ситуация все время меняются. Готовый текст не больше поможет общению с Богом, чем общению с тобой.
Все это очевидно. Возможно, сложнее будет убедить тебя в том, что полезна и толика уже готовых текстов — для меня, конечно. Общеобязательных правил я не составляю.
Во–первых, так я не теряю связь со «здравым учением» [8]. Когда человек предоставлен самому себе, ему легко соскользнуть с «веры однажды переданной» [9] к химере под названием «моя религия».
Во–вторых, «готовые» тексты напоминают мне, «о чем надо просить», особенно — когда молишься за других. Кризисы как телеграфные столбы: чем ближе столб, тем больше он кажется. Разве нет опасности того, что наши серьезные, постоянные, объективные (а часто и более важные) нужды будут вытеснены? Кстати, и этого следует остерегаться в новом Служебнике. «Текущие проблемы» могут потребовать к себе недолжного внимания. Чем «современнее» книга, тем быстрее она устаревает.
Наконец, так появляется какая–то обрядовость. По–твоему, именно это нам и не нужно. По–моему, она часть необходимого. Хотя я понимаю тебя, когда ты говоришь, что молиться по готовым текстам — нее равно что ухаживать за собственной женой по Петрарке или Донну. Сравнение, впрочем, не годится — Бетти любит литературу, и тебе без них не обойтись.
Между человеком и Богом устанавливается такая сокровенная и тесная связь, какая невозможна между двумя людьми. Но между обеими сторонами — и бóльшая дистанция. Мы сообщаемся не с «Полностью Иным» (это бессмысленно), но с «Невообразимо и Нестерпимо Иным». Мы должны (я надеюсь, иногда это получается) одновременно сознавать и теснейшую близость, и бесконечное расстояние. У тебя же все выходит чересчур уютно и панибратски. «Я пал к ногам Его, как мертвый» [10] — в твоих эротических ассоциациях этого нет.
Я вырос среди низкоцерковников [11]. Думаю, они чувствуют себя на Сионе слишком по–свойски. По рассказам, мой дедушка говаривал, что предвкушает интереснейшие беседы в раю с апостолом Павлом. Ни дать ни взять, два клирика за чашкой чая в клубе! Видимо, ему и в голову не приходило, что встреча с Павлом может сокрушить и доброго христианского пастора. Когда Данте увидел на небесах апостолов Христа, они ошеломили его, как горы. Против молитв к святым можно возразить многое, но во всяком случае святые напоминают нам о том, что в сравнении с ними мы очень малы. Насколько же меньше мы перед их Господом!
11
В англиканстве выделяют «высокую церковь» (тяготеющую к католическим обычаям) и «низкую церковь» (более протестантскую по складу).