Ещё о Вашем письме. Надеюсь, оно будет не единственным. Напишите о себе: кем числитесь, где родились, в каком месяце. Последнее мне интересно не в плане астрологии. Моя тётушка, учитель физики, внушила мне, что астрология началась, когда первый жулик встретился с первым олухом. Мне любопытно: летний Вы или не летний. Такой вот каприз… Утро мое быстро закончилось. Потому что я долго расписывался. В другой раз буду стремительней.
А пока – крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.
-3-
Приветствую Вас, Серкидон!
Как я был собран! Я был собран, как кубик Рубика. План письма к Вам видел, словно на ладони, во мне трепетало божественное «и пальцы просятся к перу, перо – к бумаге»23, но…
Но позвонила мне давняя знакомая (и зачем я только…), трещала тридцать минут ни о чём, а я это «ни о чём» выслушивал. Вот это и есть проявление гнилой интеллигентности. Воспитанности со знаком минус. Ведь если разобраться: зачем мне эта болтовня? Да ещё в таком неистовом количестве? С Амуром я успешно разобрался: поймал, отшлёпал, стрелы отобрал… Редкие рецидивы, каюсь, случаются… Если честно сказать, положив руку на это самое, бегать на свидания мне уже поздно. Отказаться от общения с дамами полностью – ещё рано. У моего приятеля-поэта Михаила Яроховича24 амурные дела обстоят несколько иначе. О чём и стихи:
Раньше с пляской, песнями
Жил я в холод-голод,
Нынче мир изменчивый мне нанёс удар:
Не дают мне пенсии – говорят, что молод.
Не дают мне женщины – говорят, что стар.
Серкидон, видите, не только Вы обездолены, есть и кроме Вас лишенцы, которые страдают без женщин, может быть, сильнее Вашего.
О чём же я хотел?.. Пока вспоминаю, скажу о поэтах. О поэтах я тоже хотел написать, – правда, не сегодня, но всё смешалось в доме Облонских, всё обломилось в доме Смешалкиных…25
Церковь видела в поэтах людей нездешних, обвиняла в том, что изготовляют они vinum daemonum (вино демонов), а мне поэты нравятся. Сказать, что все подряд – не могу, но в основном нравятся.
Они, бывает, с тараканами,
И водку жадно пьют стаканами,
И с виду пусть поэт убог,
Но он по сути – полубог!
Вы, Серкидон, можете засчитать эти стихи народными, хотя это сочинил я. Иногда у меня случаются стихи, сейчас много случилось, обычно – не больше двух строчек. Буду Вам их закавычивать и помечать – «это стихи». А то у меня не всегда стихи от прозы можно отличить. Другое дело у Пастернака, у него и проза так похожа на стихи, что называют её «прозой поэта». Мне, честно говоря, Борис Леонидович больше любим в стихотворных своих проявлениях. Вот и по затронутой теме:
За что же пьют? За четырёх хозяек.
За их глаза, за встречи в мясоед.
За то, чтобы поэтом стал прозаик
И полубогом сделался поэт.
Моё четверостишие конкретнее: указано что пьют, из какой посуды, и потом – у меня поэт уже полубог. Несколько иной взгляд на сущность стихотворца у Игоря Иртеньева26. Он представляет поэта посланцем Небес, которому нужно помогать, если обстоятельства сложились печально для оного:
Остановись на миг, прохожий,
И очи долу опусти –
Перед тобой посланник Божий,
Поиздержавшийся в пути.
Поэты бывают великие и невеликие, завершившие жизненный путь и ныне живущие, весёлые и грустные, наивные и мудрые. Каждый из них уловил дуновение Истины, увидел её отблеск и запечатлел его на бумаге. Радар ли вмонтирован в души поэтов, антенна ли, либо душа поэта есть особое спец.устройство – не знаю. Но отголоски, рождённые в Высших сферах, западая в души поэтов, трансформируются в стихи, а далее попадают к нам, благодарным читателям, в таком высоком качестве.
Не поэтому ли и древнеиндийские мыслители, и в своё время модный немецкий философ Мартин Хайдеггер27 считали поэтов посредниками между богами и людьми? Не потому ли великий Гёте сказал: «И кто не внемлет голосу поэтов,//Тот варвар, кем бы ни был он!»28 А в одной очень умной книге я прочёл, что поэзия – это ключ, который открывает тайные двери Вселенной29.
Властитель дум серебряного века Фёдор Сологуб30 считал поэзию той соломинкой, за которую хватается погрязший в житейских дрязгах утопающий: «Слава Богу, что есть стихи. Остальное всё переможется».
Прекрасный актёр, режиссёр, любимец прекрасных дам и неутомимый декламатор стихов Михаил Козаков31 на одной из встреч с поклонниками его
30
Сологуб Фёдор Кузьмич (1863 – 1927), писатель, поэт, виднейший представитель символизма.