— Я шёл по улице, к-когда услышал д-детский плач. Решил заглянуть и… Увидел её. Она п-плакала… Жалобно. Я п-подумал, что по-потерялась. Я г-говорил с ней и на английском, но она не п-понимала… Вы, должно быть, думаете обо м-мне что-то п-плохое? — робко проговорил он, опуская глаза вниз.
— Ну что вы, — отвечает девушка. Её голос звучал по-другому: легко и непринужденно, даже с ноткой мягкости. Фридрих почувствовал, как к щекам приливает жар. — Вы ведь хотели просто помочь ей. К сожалению, не все дети здесь хорошо знают английский, не говоря уже о немецком.
Ариец поднял свой взор на неё. Девушка дружелюбно ему улыбнулась, из-за чего губы Фридриха тронула слабая полуулыбка.
— Меня зовут Фри-фридрих, — спонтанно говорит он и протягивает руку вперед. Девушка запинается и с удивлением смотрит на его ладонь. — Ох, я не д-должел был… Вы, н-наверно, не х-хотели…
Он смущенно начинает опускать руку, но девушка успевает её перехватить. Она легко пожимает её и с улыбкой произносит:
— Теодора. Меня зовут Теодора Эйвери.
Её рука, что не была обтянута тонким кружевом перчатки, была теплой и мягкой. Фридрих слегка сжимает ладонь, чувствуя, как её тепло переходит к нему. Он осторожно отпускает ладошку, при этом легко и еле заметно поглаживая женскую кожу кончиками пальцев. Мурашки медленно расползаются по телу, пробираясь до самой души. Ариец выдыхает и отстраняется. «Надо было поцеловать её, а не пожимать, этикет всё-таки» — проносится в его голове.
Зеленые глаза Теодоры были сейчас близки. Они отливали легким сиянием, делая её взгляд ярким. Фридриху казалось, что он видит небольшие искорки в них. Сердце вдруг забилось чаще. Но стоит ему осмелиться что-нибудь еще сказать, как по улицам разносится громкий немецкий говор.
— Alle Soldaten kommen sofort zurück! (Всем солдатам немедленно вернуться!)
Фридрих бегло оглядывает девушку в последний раз и произносит:
— Мне пора.
Он огибает Теодору и движется в своем направлении. Ариец слышит, как зашелестела ткань её юбки, когда она тоже зашагала, но уже в другую сторону. Дойдя до переулка, Фридрих оборачивается. Он мог поклясться, что мгновение назад успел заметить её темно-синее одеяние. В груди что-то щелкнуло. Он вдруг понял, что надеется увидеть эту незнакомку ещё раз.
***
Фридрих особо не любил людные места. По его мнению, взоры всех присутствующих всегда были направлены на него, поэтому ариец старался избегать скопления большинства народа. Однако, противореча своим же принципам, Фридрих оказался в пабе, в который заглядывали каждый день местные жители. Говорили, что тут играют на фортепиано, поэтому молодой человек решил скрасить свое времяпровождения с долей спокойной музыки.
Приглушенный свет отбрасывает на лица посетителей замысловатые блики. Многие громко переговариваются, разбрызгивая свое пиво повсюду. Некоторые, как и сам Фридрих, решили остаться в стороне, располагаясь подальше. Несмотря на стоящую безмятежность, паб был почти полон.
Фридрих отпивает из полупустого стакана воду и перелистывает страницу книги, которую он решил захватить с собой. Глаза мельком вчитываются в текст, бегая по строчкам. Однако перейти на другой абзац ему не удаётся, так как слуха тут же рядом касается другой голос.
— Могу я присесть?
Фридрих поднимает голову и замечает Теодору, что стояла напротив него. Она кивком головы указала на пустующий рядом стул и улыбнулась. Молодой человек разом оторопел. Глаза распахиваются, а сердце, кажется, пропускает удар.
— Т-теодора?
Он с немым удивлением осматривает девушку и другое место возле него. Медленно моргает, будто бы стараясь прогнать вожделенный образ, но девушка никуда не исчезает.
— Зд-зд-зд, — пытается сказать он, но губы не слушаются. Ариец жмурится, стараясь справиться с заиканием. Но понимая, что уже не сможет что-то произнести, быстро кивает.
Теодора плавно опускается за столик, ставя перед собой стакан со своим напитком. Какое-то время они хранили молчание, думая о своём, пока девушка не решила задать вопрос.
— Любите музыку?
— Да, — честно отвечает Фридрих. — Она успокаивает. Г-говорили, что тут играет местный д-доктор.
— О, да, — соглашается Теодора, — он весьма закрытый человек, однако играет просто восхитительно. Мне удалось один раз застать его игру.
Она болтает жидкость в стакане, после чего спрашивает:
— А вы играете на чем-нибудь?
— Д-да, — говорит Фридрих. — На скрипке и н-немного п-пою.
Глаза Теодоры забавно распахиваются, а уголки губ слегка приподнимаются.
— Правда? С удовольствием послушала бы вас.
Фридрих краснеет и переводит взгляд на столешницу. Редко люди действительно заинтересовывались этим.
Остаток вечера они провели в пабе, тихо переговариваясь. Время текло медленнее, пока они обсуждали бытовые проблемы. Фридриху нравилось, что Теодора не задерживала внимание на его национальности, общаясь с ним как с обычным человеком. Девушка рассказывала о своей профессии, и с какой целью она приехала в Бельгию. Арийца не могла не поразить её смелость и решительность. Однако у него всё же была возможность познакомиться с этими чертами женского характера.
Теодора рассказывала свои истории с жаром и эмоциями, которые Фридрих заинтересовано подмечал в ней. Ему нравилось, как девушка всплескивает руками, хмурит брови, закатывает глаза и широко улыбается. Ей словно было наплевать на то, что о ней думает общество. И Фридрих не мог этим не восхищаться.
Теодора всё говорила и говорила, а молодой человек старался слушать внимательно и ничего не упускать. Но вдруг девушка осеклась на половине предложения, а затем виновато произнесла:
— Ох, я так заболталась, — она смущенно прикрыла глаза рукой и отвернулась. — Должно быть, я вас так утомила…
— Нисколько, — тут же прервал её Фридрих. — Я б-бы слушал в-вас как м-можно чаще.
Он сказал это без раздумий, отчего тут же смутился. Румянец опять залил его лицо, а губы застыли в подобии улыбки.
— П-п-простите…
Теодора хихикнула, прикрыв рот ладонью. Фридрих, заметив это, несколько расслабился.
— Я тоже хотела бы общаться с вами почаще, — задумчиво произносит она. — Как часто вы бываете здесь?
— Редко, — отвечает Фридрих. — Я стараюсь не п-показываться на глаза м-местных. П-поэтому, думаю, вам не стоит общаться со мной.
— Можно общаться не только вживую, — отвечает Теодора. — Что вы думаете насчёт переписки?
— П-переписки, — удивленно спрашивает ариец.
— Да, — продолжает девушка. — Как насчет писать друг другу письма? Думаю, и вам и мне от этого будет легче.
— Я д-даже не з-знаю. Но можно п-попробовать.
Она улыбается, и Фридрих не может не улыбнуться в ответ.
— Я на время пребывания здесь остановилась у госпожи Ваутерс. Можете написать туда.