Письмо 12
Здравствуй, моя хорошая Светлана!
Которые сутки мы с Тобой в размолвке, а я всё больнее и больнее "живу" каждым Твоим сказанным словом, и уже нет другой пищи для ума моего. Увы, несмотря на приближение к вехе зрелого возраста, я так и не сумел стать вразумительным к любому творению женского языка и ума - а Твои экслибрисы словно колёчей проволокой опутали моё сердце, и я вдогонку Тебе (Вам) стал нести полнейший вздор и чепуху, пылая от желания поскорее сжечь все мосты и как сумасшедший садомазохист свершить самоубийства чувства к Тебе. Боже, как мне хочется с упоением общаться к Тебе на "Вы", не разжжижать Идеал Святой Возлюбленной, отрешённый от всего земного и временного, но жить этим Идеалом, как если бы простодушный деревенский пастушок, не весть каким чудом побывав в первопрестольном музее, принялся каждое утро и каждый вечер, приносить к Портрету Прекрасной Дамы скромный букет из луговых цветов. И какое бы ему было дело до насмешек и шуток избалованной публики, если этот Портрет совпал с его Идеалом, зачарованный образ которого сотворили в его душе родные просторы земли и неба! Она навсегда будет в его памяти, а о большем - видеть Её глаза, видеть Её улыбку, слышать Её голос - он бы и не смел мечтать, ведь Идеал всегда недосягаем и это скорее Икона для Поэта, чем нечто жизненное, до которого можно дотронуться рукой. Жизнь слишком коротка и капризна, чтобы познать в ней обыденное каждодневное счастье - даже к Христу свет звёзд, свет небес вёл людей лишь однажды, и то только из уважения к Личности Младенца, все остальные идут к Нему в полнейшей тьме, да ещё среди толкотни и давки, куда уж нам, просить чего-то у безмолвных небес!