– Сидите на моей шее. Ну и куда вы пойдёте? На что будете жить? Дом я продам. Зачем мне одному такой большой дом?
Наш прекрасный чудесный дом… С детской, черёмухой за окном, с чердаком, с Бархатой.
Я всё-таки не выдержала и разрыдалась. И никакие лунные следы не могли меня утешить и отвлечь.
Бархата, милая Бархата.
Нас отпустили в детскую. Разговор закончен. Бегемоты ушли тёмными густыми клубами, толстые и счастливые. Осталась лишь пустота.
Я чувствовала себя больной. Накрылась с головой зелёным шерстяным пледом – колючим драконом, защитником от подкроватных монстров. Правда, сейчас он ничем не поможет. Только теплом. Но это мне тоже нужно. Тёплый клетчатый плед-дракон в пасмурно-грустный вечер.
Пришла мама.
– Пойдёте пить чай? Шушу спит?
– Кажется, да, – ответил Гном.
Брат знал, что я не сплю, но не выдал. На кухне будет традиционное примирительное чаепитие. Папа, наверное, принёс конфет. Он всегда так делал – сначала все эти разговоры-разговоры, обвинения, а потом достаёт из сумки конфеты. Но я не хотела ни шевелиться, ни вставать, ни конфет.
Надо расти быстрее. Стать взрослой. И тогда не нужен будет такой большой дом, и папе не придётся много работать, а маме постоянно стирать, убирать и готовить. Вырасту я, куплю собственный маленький домик с садом и Гнома к себе заберу. Мы будем делать только то, что нам нравится, вообще никогда не есть суп, и для полного счастья нам нужен будет только чердак для тайного мира и Бархаты.
Кажется, я задремала – но пол вдруг заискрился следами.
Следы появились!
Я вскочила с постели. Уже наступила ночь. Ого! С расстройства я проспала весь вечер. Гном завозился на своей постели и тоже встал.
Где её следы? Где?
– Вот же они! – словно прочитав мои мысли, пискнул Плед.
Он вовсе не дракон, он – щенок. И сейчас его глаза блестели радостью и азартом.
Плед, как и вчера, вылетел из детской, и мы устремились за ним, забрались на чердак, ворвались в комнатку и увидели распахнутое окно и от него – сияющую цепочку следов с треугольными носочками, которая поднималась выше черёмухи, в небо, прямо к луне.
Плед вылетел на улицу, завис в воздухе и посмотрел на нас чёрными глазами-бусинками с красными искрами.
– Нам туда? – нерешительно уточнила я.
– Следы вы видите? – спросил Плед в ответ тонким птичьим голоском.
Я кивнула. Гном тоже.
– Тогда бегите по следам! Вы же подорожники!
– Мы СамСветы, – уточнил Гном.
– Одно и то же, – хихикнул Плед.
– «СамСветы» звучит лучше, – заметил Гном.
Я была с ним согласна. Подорожник – это ведь как растение!
– Перед вами Дорога, а если вы пойдёте по Дороге, то станете подорожниками, – упрямился Плед. – Идите уже, а то будем препираться всю ночь!
– Я похож на Питера Пэна, – буркнул Гном, залез на узкий подоконник и сделал шаг вперёд.
Я в ужасе закрыла рот руками. Но Гном повис в воздухе. Мне казалось, что я ни за что и никогда не повторю этот трюк. Ещё чего! Выходить в чердачное окно!
– Не страшно! – сказал Гном и ехидно показал мне язык, а потом побежал вверх.
– Чего ты ждёшь? Давай за ним! – скомандовал Плед.
Но я продолжала стоять, и глаза щипало от слёз. Что-то слишком много я плакала в тот день.
– Никогда не встречал таких трусливых СамСветов, – пропищал Плед. – Ты же ребёнок! Ты должна любить приключения!
Я тяжело вздохнула, грубо вытирая слёзы кулаком и ненавидя себя за них.
– Я так боюсь высоты, что не могу думать ни о каких приключениях.
Плед влетел обратно в комнатку и расправился:
– Давай, залезай. Сегодня поработаю ковром-самолётом. Не зря же я твой наставник!
Мои зелёные луга и коричневые дорожки – что бы я делала без них!
Я забралась на плед. Тёплый, привычный, колючий.
– И я! – Гном прыгнул на плед рядом со мной.
– Эй, не слишком ли много пассажиров на одном драконе?! – пискнул Плед. – Ну ладно, что с вас возьмёшь. Поехали!
И мы полетели в небо, к звёздам, к Луне! Невероятно, но казалось, что пространство сужается, словно мы летим в угол космоса. И, когда мы почти достигли этого угла, словно расстегнули молнию и на мгновение всё пропало: свет, и звёзды, и Плед, и Гном, и даже я.
Моргнула – и будто не было путешествия: я снова лежала на кровати.
Так это был сон? Но постойте, я не дома, я в чужой комнате, белой и пустой, не считая моей кровати и соседней, на которой сидел Гном.