– А это уже замок оживает и показывает собственное волшебство, – объяснила Бархата. – Давайте пить чай! Гном, иди к нам!
Я вообразила низкий круглый столик с белой кружевной скатертью. Это, оказывается, так легко! Мышки принялись перетаскивать сладкий груз на него. Они достали из тележек складные лестницы, приставили их к ножкам стола и бегали вверх-вниз с печеньем и конфетами. Гном решил им помочь и стал вытряхивать сладости из тележек на тарелки, которые я успевала подставлять, беря их прямо из воздуха.
– Много сладкого нельзя, а то будут болеть зубы, – напомнила я брату.
Да, вот такой я была занудой.
– Здесь не будут. Ведь это волшебные сладости, – улыбнулась Бархата, закидывая в рот орешек в глазури.
Когда все расселись и успокоились, я наколдовала чайник и чашки. Мышки тоже устроились на столе, и чашечки их были как напёрстки. А котятам мы поставили блюдечки с молоком.
Я взяла двумя пальцами розовую пастилу, упругую и липкую. М-м-м, клубника со сливками! Может, это и загробный мир, но сладости тут потрясающие!
– Бархата, можно тебя спросить? – смутился Гном.
– Спрашивай, – согласилась Бархата.
– Разве у тебя нет дома? И когда ты успела занять башенку нашего замка?
Я поперхнулась и густо покраснела за брата, а Бархата засмеялась.
– Мне не надо было ничего успевать. В башенку меня поселила твоя сестра. Это она создала замок.
Я не знаю, как я это сделала, но это было правдой. Я никогда не любила веселье, беготню, активные игры. Мой идеальный мир состоял бы из маленьких комнат, укромных уголков и, конечно, Бархаты. Прости, Гном. Если ты прочитаешь когда-нибудь эти строки, то знай, что в крошечности нашего замка была виновата я.
Слёзы обиды навернулись на глаза Гнома.
– Шушу столько всего умеет! А я ничего! Только разрушать, – сказал он в отчаянии.
– Не только разрушать, но и защищать, – поправила Гнома Бархата. – Как настоящий мужчина. Твоё умение требуется не так часто, но оно необходимо.
– Тем более благодаря тебе у нас не будет лишних вещей, – подхватила я. – Качели сейчас нам бы только мешали, а ты убрал их! (Правда, неожиданно, но да ладно.)
Я улыбнулась брату, и он примирительно улыбнулся в ответ.
После чая Гном решил уничтожить и стол, но я взмолилась:
– Тут же мышкины сладости! Вдруг они проголодаются!
– Тогда я уберу только чайник и чашки, – согласился на компромисс Гном: ему не терпелось испытать своё волшебство.
Хлопок за хлопком весь сервиз исчез, оставив после себя лишь облачка цветного дыма, да и те быстро рассеялись. Гном развеселился и захлопал в ладоши. Наконец-то он тоже пригодился.
– Пойдёмте гулять! – предложила Бархата, и мы с радостью поддержали её идею.
Гном навалился на тяжёлую входную дверь с железным кольцом и выскользнул из замка. Я хотела последовать за ним, но Бархата удержала меня за руку.
– Тебя что-то волнует, но ты боишься спросить, – сказала она, вздохнув.
Серые глаза внимательные и добрые. Она выпустила мою кисть.
Я низко наклонила голову, заливаясь краской, и затеребила кончик хвоста, чтобы занять руки.
– Ты не касаешься земли. Ты… паришь над ней? – тихо спросила я.
Бархата улыбнулась.
– Да. Это так. Я не хожу по земле. Так я устроена. Я ведь призрак.
– Призрак?! – выпалил Гном, который вернулся и выглядывал из-за двери.
Бархата немного приподняла край дымчато-зелёной многослойной юбки, вытянула носок туфли и коснулась им ножки стола. Туфля легко прошла через дерево. Бархата поводила туфелькой вперёд-назад и влево-вправо.
– Вот это фокус! – воскликнул Гном. – И сквозь стены тоже сможешь пройти?
Бархата улыбнулась и кивнула.
– Только не все поддаются. В дома СамСветов и призраков могу попасть только через дверь или окно… или печную трубу.
– Но в детской мы же видели твои следы, – вспомнила я.
– И в воздухе их тоже видели, а по воздуху обычно не ходят, – напомнил мне Гном.
– Да. Так получается. Ступая на Дорогу, мы оставляем следы, – подтвердила Бархата. – Но почему ты боялась спросить меня об этом?
Вот опять…
– Я не об этом боялась спросить.
– Она всего боится, – усмехнулся Гном, – поэтому она мышь.
Я тяжело вздохнула и всё-таки спросила:
– Ты душа какой-нибудь умершей девушки? Что с тобой случилось, Бархата?
Неожиданно Бархата сморщила нос и прыснула в кулачок.
– Простите меня! Я забыла сказать, что призраки – это не души умерших. Люди сочиняют эти басни, потому что мы похожи на вас, приходим с луной и лёгкостью своей напоминаем души. Но мы уже рождаемся призраками, живём в Тёмном Уголке и иногда наведываемся к вам, в Задорожье.