Услышав это, Хэ Су совсем сникла, и робкая надежда во взгляде её угасла.
– Почему он так поступил со мной? – хрипло прошептала она. – Неужели он настолько меня ненавидел?
– Вы не правы, госпожа! – с горячностью запротестовал Чжи Мон. – Император сделал это потому, что ему было слишком больно касаться любого внешнего свидетельства того, что вы существовали – и вот вас не стало. Так он оставлял вас себе одному и хранил в своём сердце, не желая ни с кем делить даже скорбь, не говоря уже о праздных упоминаниях. Вы же знаете его непростой характер и отношение к вам! Его Величество всегда считал, что вы принадлежите только ему. Поэтому он запретил другим вспоминать вас при нём, а сам не переставал думать о вас и тосковать.
Чжи Мону очень хотелось убедить в этом Хэ Су, но весь её вид говорил, что она ему не верит.
– Это вы ошибаетесь, господин звездочёт, – упрямо возразила она. – Вы же сами только что сказали мне, что Его Величество ни с кем не делился своими переживаниями и чувствами, так откуда вам знать, что причиной была скорбь, а не ненависть? – её глаза блеснули отчаянием. – Он ненавидел меня! За то, что я многое скрывала от него, что никогда не доверяла ему до конца, а потом и вовсе оставила его. Я прочла это в его глазах, когда смотрела в них в последний раз: там были ярость и отвращение. Его Величество не желал видеть и знать меня. Иначе он пришёл бы ко мне. А я ждала и умирала без него каждый день.
– И он без вас тоже.
– Этого не может быть, – Хэ Су упорно отказывалась слышать Чжи Мона. – Я написала ему столько писем и в каждом из них говорила о своей любви к нему и умоляла простить меня. Но он не пришёл! Не простил! Неужели, читая их, он совсем ничего не почувствовал?
– Он прочёл их слишком поздно, госпожа Хэ. Слишком поздно для того, чтобы успеть. Он пришёл к вам, однако…
– Я уже умерла?
– Да, – подтвердил Чжи Мон. – И он вместе с вами. Он же говорил, что никогда не отпустит вас. И не сумел отпустить. Император всегда держал своё слово. И дальше правил страной уже не он, не тот прежний Кванджон Ван Со, которого вы знали, а его мёртвая тень, чистый, холодный разум без каких-либо чувств. Ваша смерть лишила его всего живого, что было в нём, а душа закрылась для радости, любви и другого света. Вот когда он по-настоящему остался один. Мне страшно вспоминать того, в кого он превратился, и я не стану. Но он не был тем кровавым тираном, которого сделали из него исторические хроники, поверьте мне. Он был сильным, мудрым и бесконечно несчастным. И никогда – никогда! – не переставал любить вас, госпожа Хэ!
Она долго смотрела ему в глаза, выискивая в них что-то, ведомое ей одной, а потом отрицательно покачала головой, и Чжи Мон огорчённо выдохнул: всё-таки не поверила.
– Вы думаете, причина только в непрочитанных письмах, господин Чхве? – и, не дав ему ответить, продолжила: – Когда я умирала, – она криво усмехнулась абсурдности фразы, – я думала только о нём. Я ждала его до последнего вздоха – буквально. И, закрывая глаза на груди у Ван Чжона, всё ещё надеялась, но так и умерла с мыслью, что Его Величество ненавидит меня. Если бы он пришёл, то, быть может, я смогла бы дольше…
– Нет, госпожа Хэ, – перебил её астроном. – Вы бы просто умерли у него на руках.
– Кто знает, может, так было бы лучше, – слёзы вновь заструились по измученному лицу Хэ Су, касаясь дрожащих губ и капая ей на грудь. – Может, тогда он сумел бы меня простить и ему стало бы легче. Я так виновата перед ним… Да, я понимаю, я ошибалась столько раз! Я боялась его, потом за него, что не давало нам быть вместе так долго. И, покидая Его Величество, тоже ошиблась. Расставание правильно, когда знаешь, что без тебя ему будет лучше, а я думала о себе. Лелеяла только свои горести и обиды. Убедила себя, что он изменился. Изменился сам, изменился в своих чувствах ко мне, променяв меня на власть и ожесточившись. А когда оказалась вдали от него, осознала, что любовь была. Та самая, настоящая, неземная… Когда человек действительно готов умереть за неё, как Ван Со за меня. Он готов был ради меня на всё. И умирал. И жертвовал. И ждал. И терпел. Он делал для моего блага всё, что мог, а я…
Хэ Су всхлипнула.
– Любишь – так люби до конца. Я это знала! Знала, в какое время жила. Знала, что по-другому Ван Со бы не выжил, да и я тоже. Если бы не он, его сила, его вера в меня, нас бы давно разлучили. Я всегда знала, что он не был жестоким и никогда и никого не убивал просто так. Но предала. Заставила безмерно страдать. Так стоит ли удивляться его ненависти и нежеланию видеть меня?
Она покачивалась на стуле, даже не пытаясь вытереть слёзы, и бормотала: